LITMIR.BIZ

      Едва Елизавета и двор вернулись из Киева в Москву, как снова начались балы и маскарады. Каждый вечер Екатерина появлялась в новом платье и все говорили о том, как хорошо она выглядела. Екатерина была достаточно проницательной и понимала, что лесть являлась одним из способов наладить хорошие отношения при дворе и что некоторые по-прежнему не одобряли ее присутствия: Бестужев и его последователи; придворные дамы, завидовавшие восходящей звезде; приживалы, которые тщательно подсчитывали все подношения и подарки. Екатерина старалась обезоружить их критику. «Я боялась, что меня не будут любить, и делала все, что в моих силах, чтобы завоевать симпатию тех, с кем мне придется проводить свою жизнь», – писала она позже. Помимо этого Екатерина никогда не забывала о том, чьей верной подданной она являлась. «Мое уважение и признательность императрице было велико, – говорила она. – Она часто говорила, что любит меня едва ли не больше, чем великого князя».

      Одним из безошибочных способов расположить к себе императрицу были танцы. Екатерине это далось легко, поскольку она любила танцевать. Каждый день в семь часов утра месье Ланде, придворный учитель танцев из Франции, являлся со своей скрипкой и в течение двух часов обучал ее последним парижским танцам. С четырех до шести дня он снова приходил и занимался с ней. А затем по вечерам Екатерина поражала придворных своими грациозными танцами.

      Некоторые балы были довольно странными. Каждый четверг по распоряжению императрицы мужчины одевались женщинами, а женщины – мужчинами. Екатерине, которой в ту пору было пятнадцать, нравилась подобная смена одежд. «Должна признать, что не было ничего более ужасного и вместе с тем комичного, чем видеть большинство мужчин, одетых на подобный манер, и вместе с тем ничего более жалкого, чем видеть женщин в мужских одеждах». Большинство придворных питали отвращение к подобным вечерам, но каприз Елизаветы был неслучайным – она великолепно смотрелась в мужской одежде. Хотя ее нельзя было назвать худощавой, однако, несмотря на пышность форм, она обладала красивыми стройными ногами. Ее тщеславие было возмущено тем, что столь прекрасную часть тела приходилось скрывать, и лишь надев мужские брюки, она могла продемонстрировать всем свои ноги.

      Екатерина вспоминала, как на одном из таких балов с ней произошел забавный случай: