LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      С чего все началось?

      Незаметно пролетело время, оказывается, мы с Ириной Ивановной прожили в любви и согласии более 60 лет. Мы очень разные, порой не понимаем друг друга, частенько пререкаемся и ссоримся, но мы обречены быть вместе.

      Я начал учиться на дневном мехмате со второго семестра. Поэтому не попал в естественный процесс постепенного взаимного знакомства с однокурсниками. Чтобы быстрее наверстать упущенное, я активно присматривался к окружающим, изучая и запоминая на лекциях лица студентов. Однажды я чуть опоздал и вошел в аудиторию в последний момент. Аудитория 1610 – это крутой амфитеатр. Передо мной возникла мозаика из двух сотен лиц. И вдруг в этой мозаике вспыхнуло ярко красное лицо. «Надо же» подумал я, не в силах оторвать глаз от горящего девичьего лица. Как выяснилось спустя некоторое время, это и была моя судьба. Ирина Ивановна и сейчас краснеет до самых ушей, когда волнуется. Но это еще не все. Оказывается, с ней случилась тоже замечательная история, которую она рассказала нашим детям через много лет. Еще до нашего знакомства к ней приехала в гости мама. Она стояла с мамой в какой-то очереди в людном месте и заметила меня, незнакомого однокурсника. И вдруг ей неожиданно захотелось сказать маме: «посмотри, посмотри, вон тот парень – мой будущий муж!». Я допускаю, что детали этих истории нами приукрашены. Но, если это и так, то не без оснований. Во всяком случае, наши дети будут их рассказывать своим детям как семейные предания о любви дедушки и бабушки с первого взгляда.

      Мы жили в общежитии, где быстро образуются дружные компании близких по интересам молодых людей и девушек. Мы естественно попали в одну такую компанию, вместе ходили в походы, в кино, на каток, на танцы. Нам было хорошо в компании друзей, которые все понимают и сочувствуют. Пора нашей первой настоящей взрослой влюбленности пришлось на счастливое время. Мы были первыми обитателями здания МГУ на Ленинских горах, первыми обживали великолепные аудитории, прекрасные комфортабельные комнаты в общежитии. Библиотеки, читальные залы, площадки и залы спортивного комплекса, концертные и театральные залы – все сияло чистотой и блеском. Еженедельные симфонические концерты, театральные постановки, концерты мастеров искусств – все это бесплатно. Что мы могли чувствовать, приехавшие со всех концов страны, только-только восстановившей хозяйство после трудной победы. Ведь это было первое послевоенное десятилетие. В это счастливое время судьба соединила нас, и с апреля 1955 года мы больше никогда не расставались.

      Первый мужской поступок

      Мне, как и многим молодым людям, пришлось пройти стандартное испытание. Родители были недовольны моей «дружбой» с какой-то девочкой. Мы уже не расставались ни днем, ни ночью, моя комната в общежитии пустовала. Я перестал навещать родителей по выходным дням. Меня навестил папа, и между нами состоялся «мужской» разговор. Папа предъявил ультиматум: или я расстаюсь с девочкой, или лишаюсь родителей. Я уперся и сказал, что с девочкой я не расстанусь ни за что. Сейчас, я понимаю, что угроза родителей была воспитательным приемом, чтобы уберечь меня от ошибок молодости. Спасибо им за то, что вынудили меня сделать выбор. Я свой выбор сделал и ошибку не совершил. Через три года мы были приняты в родительском доме, и все оставшееся время Ирина Ивановна была любимой и уважаемой невесткой. Однако жизнь у нее была трудной.

      Как мы начинали жить?

      Хорошо, плохо, легко, трудно? Как и почти все наши однокурсники мы, уехав учиться, покинули навсегда родительский дом в 17 лет. А в 20 образовали свою семью. Когда мы на четвертом курсе обнаружили, что у нас будет ребенок, то решили расписаться и подали заявление. День регистрации брака назначили на июнь, кода мы должны были проходить военную стажировку на сборах. Я договорился с командиром части, что меня на сутки отпустят. Написал письмо Ире, которая ждала меня в общежитии и не уезжала к маме на каникулы. За день до отъезда начальство распорядилось принимать присягу, и я уехать не смог. Письма шли неделю, мобильных телефонов не было. Я прожил остаток стажировки в тревоге. Вернувшись в Москву, Иру не застал, но нашел записку, что она уехала к маме, что все в порядке. Через месяц она вернулась цветущая и веселая с небольшим животиком. Ни слова упреков.