LITMIR.BIZ

Скачать книгу

всяких дяденек: и лысых, и не очень – на обструганных палках.

      У меня, как почти у всех детей, был красный прямоугольный флажок на тонкой, как карандаш, только чуть подлиннее, палочке.

      Жёлтый кружок в клеточку изображал на флажке земной шар, над которым застыл в полёте жёлтый голубь, а ещё выше жёлтопечатные буквы слагались в: «миру – мир!»

      Конечно, читать я тогда ещё не умел, но флажки эти оставались неизменными и долгие годы спустя.

      Потом впереди слышалась музыка, она становилась всё громче и мы шли к ней, чтобы пройти вдоль строя музыкантов с блестящими трубами и мимо высокого красного балкона, где стояли люди в офицерских фуражках, но этот балкон почему-то совсем был бездомный…

      После какого-то из Первомаев меня потянуло на искусство и я захотел нарисовать праздник.

      Бабушка дала мне лист бумаги в клеточку и карандаш.

      В центре листа я нарисовал большой шарик на ниточке и это смотрелось очень неплохо – празднично, но захотелось большего; захотелось, чтоб праздник был во всём мире, поэтому сбоку от шарика я нарисовал забор, за которым были уже не наши, а немцы и всякие другие враги из киножурнала в Доме офицеров.

      Ну, ладно, немцы, пусть и у вас будет праздник!

      И я пририсовал ещё один шарик на ниточке тянущейся из-за забора.

      А чтобы шарики не перепутались, и для понятности кто где празднует, на вражьем шарике я нарисовал крест, потом полюбовался своим художеством и побежал показать его, для начала, бабушке.

      Она не сразу разобралась что к чему, пришлось объяснять рисунок; но когда я дошёл до места, что пускай и у немцев тоже будет праздник – жалко, что ли? – она меня строго отругала и сказала, что из-за моих крестов папу арестуют и увезут на «чёрном воронке», этого, что ли я хочу?

      Мне стало жалко папу и страшно остаться без него, я расплакался и скомкал злосчастный рисунок, а потом побежал в ванную и сунул его за чугунную дверцу топки титана, где зажигали огонь, когда грелась вода для купания…

      Самое трудное по утрам – покидать свою постель.

      Кажется, всё бы отдал, лишь бы дали полежать ещё минуточку, или две и не кричали, что пора собираться в садик.

      А в одно из утр подушка до того податливо вмялась под головой, а развёрнутый на раскладушке матрас стал настолько точным слепком моего тела, что оторваться от них и от тепла, скопившегося за ночь под одеялом, было чем-то немыслимым и непосильным, покуда не пришло вдруг пугающе неоспоримое осознание – если я сию минуту не оторвусь от этой обволакивающей дремотной неги, то никогда уже не приду в детский садик и вообще никуда, потому что это будет смерть во сне.

      Я вылез в холод комнаты и начал одеваться.

      По воскресеньям можно было поваляться, но никогда уж больше постель не принимала настолько усладительную форму…

      В одно из воскресений я проснулся в комнате один и услышал смех и весёлые взвизги Сашки с Наташкой откуда-то извне.

      Наспех набросив одежду, я выскочил в коридор.

      На кухне

Скачать книгу