LITMIR.BIZ

Скачать книгу

самое страшное произошло: я умер. Теперь бояться нечего, и можно существовать спокойно.

      Я умер, и у меня больше нет никаких воспоминаний. Это самое главное: никаких воспоминаний у меня больше нет.

      Просто так представил. Почему нет?

      Я даже вздохнул облегченно.

      И тут мой труп… зашевелился.

      РАЗ… РАЗ… Отлично!

      Поехали!

      Мне пятьдесят лет. Я работаю звукорежиссером в знаменитом московском театре. У меня есть жена, сын и периодически появляющиеся любовницы. Еще у меня есть язва желудка. Лысина, которая постепенно и нагло оккупирует мою голову (надеюсь, только снаружи). Иногда я представляю себе лысину внутри – эдакая пустота на месте мозгов, которая все расползается и расползается…

      Еще у меня есть имя и фамилия, которые столь же обычны, как и вся моя жизнь. Меня зовут Сергей Сергеевич Петров. И сына моего зовут Сергей Сергеевич Петров. И его сына будут так звать. И мы станем множить количество обычных, никому не нужных людей, которые родились для массы.

      Я давно понял: есть люди, которые рождаются для движения. Они двигают эту жизнь – иногда куда надо; иногда – к пропасти. Жизнь движется людьми. Избранниками.

      А есть масса, которая сдерживает это движение, чтобы не понесло человечество хрен знает куда. Мы – тупое, бессмысленное, жующее ничто, мешающее прогрессу. Мы называемся «обыкновенные люди».

      Назвали нас так, разумеется, те, кто считает себя необыкновенными. И они правы. Мы – обычные. Поддерживающие обычаи. Мешающие движению. Жующие что дадут. Зарабатывающие сколько позволят. И я – такой. И сын мой такой. И его дети будут такими.

      Потому что движитель ты или масса – это не от тебя зависит. Это карма такая.

      Карма – это что такое? Неясное веление Божие. Господь что-то там решил, и ты теперь так будешь жить. И ты. И потомки твои. Попадем к Нему, тогда выясним, отчего такое происходит.

      А пока – так.

      Я сбился.

      Вот всегда так: задумываю про что-то одно сказать и сбиваюсь. Потому что поговорить не с кем. Как только начинаешь сам с собой беседовать – остановиться невозможно.

      Я люблю звук. Мы-то все больше воспринимаем мир как картинку. Даже придумали беззвучные социальные сети и смеем называть общением эту бессмысленную, беззвучную переписку.

      Как можно общаться с человеком, если его не слышишь? Ведь даже глаза могут врать, а голос – никогда. И волнение, и любовь, и страсть – все выдаст голос.

      Глаза – друзья. А голос предатель.

      Я люблю звук, потому что он – настоящий. Фальшь слышна всегда.

      Обожаю фразу Станиславского: «Открылся занавес, и актеры начали врать».

      Он может выйти, актер… Или нет – актриса, красотка такая… Вроде Ирки…

      Нет, про Ирку не думать сейчас, не думать… Пока есть время не думать – надо не думать.

      Тем более не актриса она. При чем тут?

      Так вот. Про звук. Она может выйти, актриса… Красотка вся. Груди рвутся из платья. Ноги отмеряют сцену, как циркули…

      К зрителям повернется – груди вываливаются. Отвернется – все на задницу пялятся. Пойдет – циркули меряют сцену – не оторваться.

      А рот откроет – и все. Первые звуки голоса возникнут, и прям по Станиславскому: врет.

      В женщине что главное?

      Голос. Ко всему остальному можно привыкнуть, а голос вот если бесит в телефоне – тогда все, кранты. Без вариантов.

      В начале было слово. Но слово было сказано. Звук был в начале. Вот в чем дело.

      Опять сбился.

      Куда меня несет все время?

      Нельзя вернуться к тому, что сказано. К тому, что прочитано, – можно. А к сказанному – нет.

      Нельзя сказать: мол, вернитесь к тому, с чего я начал, потому что я продолжил так-то и так-то, а хотел сяк-то и сяк-то…

      Когда пишешь – да. А когда говоришь – невозможное дело.

      А я все это говорю. Наговариваю зачем-то.

      Зачем?

      Потому что это создает иллюзию общения.

      Да – иллюзию. Но все-таки общения.

      С магнитофоном мне, честно говоря, больше нравилось общаться, однако и с компьютером тоже можно.

      Люди зачем друг с другом разговаривают? К чему звуки эти бестелесные запускают в воздух?

      Чтобы они зафиксировались в голове собеседника. И больше ни для чего.

      И больше им фиксироваться негде.

      Разговор – это фиксация собственных мыслей в чужой голове.

      Дурацкое занятие, если вдуматься. А вот компьютер фиксирует на самом деле. Навсегда.

      Слово не воробей, говорите? Вылетит – не поймаешь, убеждаете?

      Еще как поймаешь этого воробья!

      Вот сидит воробушек… Слово это… Могу громче его послушать – могу тише. Могу порезать, переставить, поменять смысл… Все могу с этим словом, пойманным, сделать.

      Все,

Скачать книгу