Скачать книгу

самого города Херсона и курорта Голая Пристань, славившегося лечебными грязями, жарой, виноградниками и херсонскими арбузами. Оттуда они и подскочили в Одессу, на выходные, на корабле на воздушных крыльях. Увидели море, город, артиста Водяного, искупались в Аркадии, переночевали у друзей на какой-то станции Фонтана и вернулись на поезде Одесса – Москва в родной Серебрянск.

      Если переехать через дамбу и мост, под которым вольно и плавно несутся воды Кременчугского моря, то попадешь в город Черкассы, в котором есть речвокзал, а оттуда до Киева рукой подать на воздушных крыльях. Так и жил Вилен в этой своей галактике с центром в лучшем райцентре Земли – Серебрянске. И учиться в институте собирался в ее пределах.

      Но отправили их на летних каникулах после 8-го класса на экскурсию в другую галактику, в большой и, как оказалось, очень красивый и необыкновенный город. Таких городов Виля еще не видел. Ни местного значения стольный град Киев, ни самый главный стольный град Москва, ни даже веселая, бирюзовая, вся в солнечных зайчиках Одесса не были на него похожи. И вообще, ничего похожего Вилен до сих пор в пределах своей галактики не видел.

      Поселили их в спортивном зале школы в новом районе, похожем на все новые районы больших городов, которые уже видел Виля.

      Утром их на автобусе отвезли в музей с картинами Репина, Сурикова и других сподвижников-передвижников. Поводили по нему, объяснили, как добраться до школы и объявили свободное время.

      Вышел Вилен из музея и увидел площадь желтого цвета с зеленой серединой, а в самом центре зеленой середины – чей-то кудрявый памятник, стоящий к Вилену спиной, с голубями на кудрявой голове и откинутой в сторону рукой.

      – Опять Ленин, – подумал Виля, хотя нет, Ленин в сюртучном возрасте кудри уже сбросил.

      Пушкин что ли, ну точно, Пушкин, прочитал Виля название памятника.

      Стихи читает, веселый такой: «Люблю тебя Петра творенье». А в Москве он какой-то грустный, понурый, стихотворение, наверное, не сочиняется.

      – Москва, как много в этом звуке… А что дальше?

      Дальше мимо большого дома с фигурами и живыми швейцарами в форменных фуражках и в швейцарской форме Вилен вышел на большую улицу и остолбенел, как остолбеневали до него миллионы человек и как после него будут опять остолбеневать миллионы.

      Примерно в это же время молодой, впоследствии знаменитый режиссер Андрон Кончаловский приехал в Венецию побороться за «Золотого льва», вышел на площадь Святого Марка и… Остолбенел он или нет, неизвестно, но спросил: «У вас что, праздник?»

      – Нет, – ответили ему, – у нас так всегда.

      Вилен, выйдя на Главный проспект, а улица оказалась Главным проспектом, тоже попал в праздник и спрашивать ничего не стал. Советские праздники он знал наперечет. На Главном проспекте был праздник несоветский, и, как потом понял Вилен, на Главном проспекте он тоже был всегда. Это было единственное место в Советском Союзе, где незнакомые люди улыбались друг другу, не мешали друг другу и даже были друг другу рады.

      А

Скачать книгу