Записки из нервного дома - Евгения Игоревна Захарова

Скачать книгу

спрашивала:

      – Ты социофоб?

      – Н-нет, – отвечала я, уже мало уверенная в этом.

      – А я социофоб, – говорила Машенька голосам, который, казалось, звучал на одной ноте, вставала во все свои метр 85 роста и закрывала входную дверь в палату, чтобы никто не вошёл или чтоб звуки из соседних палат не долетали до ее ушей.

      – Я страдаю от одиночества. Поэтому все время в депрессии, – добавила Машенька, не меняя интонации.

      Несмотря на то, что Машенька социофоб и одиночка, каждое утро она начинает с макияжа, который вероятно, она делает для себя. Потом она расчесывает свои волосы светло-пшеничного цвета и надевает очки под цвет белой кожи и волос.

      – Мне уже 23, а я вообще не знаю, чем мне заниматься в этой жизни, какую профессию выбрать, я абсолютно потеряна. Не знаю, как применить себя в этом мире, чем могу быть полезна, – сказала мне Машенька.

      – Но у тебя есть занятия, которые тебе нравятся?

      – Да, есть. Они связаны с творчеством.

      – Вот и занимайся ими.

      – Да, я так и планирую.

      – Вот! У тебя хотя бы есть планы на будущее! А у меня их уже нет, – подбодрила я Машеньку.

      Первые четыре дня в клинике я как собака Павлова могла выполнять только команды спать и есть. Хотя не знаю, может, собака Павлова и больше команд могла выполнять, я только две. Причем первую выполняла чаще и охотнее. После пары укольчиков и волшебных таблеточек я уже от привидений и зомби не отличалась. Не могу сказать, что я стала социофобом, или начала страдать от одиночества, но общение мне давалось с трудом, я буквально выдавливала из себя дежурную улыбку для соседа за обеденным столом. Я не могла писать, мой мозг не концентрировался на деталях. Читать могла, но плохо понимала, что написано или имела на это странную реакцию. В основном раздражение. Глаза мои сделались круглыми, зрачки огромными, и походить я стала на наркоманку. Языком было ворочать крайне тяжело, речь получалась как у человека после недельного запоя. В общем, пьяный зомби – вот на кого я была похожа. Движения тела были угловатыми, походка машинальная, куда направили, туда и пошла, реакции заторможенные, соображать тяжело, решение принимать ещё тяжелее, голос тихий, медленный. Сама себе я во всей красе напоминала главного героя романа «Цветы для Элджернона», когда уровень его интеллекта начал стремительно падать, и он это осознавал.

      – Тебе не кажется, что мы тупеем? – спросила меня Виолетта, вторая моя соседка по палате.

      – Кажется, – ответила я, – надеюсь это побочный эффект, и он пройдёт.

      – Надеюсь.

      Виолетте, которая живет со мной в одной палате, 21 год. Она мне сразу понравилась, что само по себе уже странненько, потому что нормальные люди мне обычно сразу не нравятся. Мне нравятся всегда странненькие. Хотя с виду они вполне обыкновенные люди и ничем себя не выдают. Но что-то внутри них видимо посылает мне сигналы: «я станненнький, я странненький, давай дружить!». На любые вопросы Виолетта

Скачать книгу