Дневник лабуха длиною в жизнь - Эдвард Шик

Скачать книгу

наблюдается смесь ренессанса и барокко. Есть армянская церковь. Были синагоги.

      За прошедшие столетия в городе сформировался свой, ни на что не похожий мирок. Поляки различали типичный львовский говорок. Был и сугубо свой музыкальный фольклор.

      Дедушка Шик оказался прав: работы для музыкантов – только успевай. Вскоре отец познакомился с польским музыкантом, барабанщиком Юзеком. Поначалу они ходили на вокзал встречать поезда. Не все еще с войны вернулись. Чаще всего играли песню «Друзья, купите папиросы». Папа сразу стал неплохо зарабатывать. Чуть позже они нашли хорошего клавишника, будущего известного украинского композитора Кос-Анатольского, и стали зарабатывать намного больше, играя на свадьбах, в кнайпах (кафешках) и ресторанах. С тех пор наша семья ни в чем не нуждалась.

      С трех лет деда Шик стал брать меня к себе на работу в типографию. Там он сажал меня на высокий стул рядом со своим верстальным станком и давал играться использованными свинцовыми буковками. Дед набирал тексты на русском, польском, английском, немецком и успевал разговаривать со мной. Под его виртуозными руками, летающими над столом с буквами, быстро появлялась свинцовая страничка. В перерывах мы болтали и ели вареную картошку с луком и хлебом с маслом. Я любил дедушку.

      В 1948 году у меня появился братишка Лёня. Жили мы в центре города, в общей квартире на три семьи. Позже одна семья съехала, и родители перестроили квартиру на две отдельные. Нашими соседями была русская семья – дядя Гоша, тетя Тоня и их послушная отличница девочка Света, старше меня на год. Наши семьи сдружились в 1941 году в эвакуации и с той поры не разлучались.

      Наша семья занимала комнату тридцать квадратных метров, с большим окном. Со двора имелся выход на площадь Домбровского и примыкающую к ней улицу Чайковского. Такие дворы называли «проходнушками». Площадь Домбровского имела форму квадрата, на ней рос большой дуб и много каштанов. На всех четырех углах стояли газовые фонари. Каждый день, когда темнело, фонарщик зажигал их. Под утро тушил. Посреди площади был большой бетонированный, непонятно для чего предназначенный бассейн без воды, по которому зимой детвора каталась на санках, коньках-снегирях, а летом после дождя пускала в больших лужах кораблики. Площадь просто называли «Бассейном».

      Я и Лёня должны были стать музыкантами. Так должно было быть.

      В доме царил полнейший матриархат. Папа – добрый, спокойный, немного флегматичный, безынициативный, с хорошим чувством юмора, симпатичный, небольшого роста человек. Полутораметровая энергичная, подвижная, говорливая, заботливая мама постоянно крутилась по дому, что-то напевая. Родители почти никогда не ссорились. Отец просто беспрекословно подчинялся. Все, что зарабатывал, – отдавал «в дом». Себе оставлял только на сигареты. Проработав в ресторане «Первомайский» более тридцати лет, имея возможность кирнуть «на шару» шесть раз в неделю, он пил редко и немного. Его никто и никогда не видел пьяным. Я всегда знал, что родители счастливы в браке. Папа любил маму больше, чем она его.

      Отец рано лишился

Скачать книгу