Скачать книгу

летает над грязью?

      Как завещание гоголевское – с боязни

      вспомнить себя под землёй, – начинается всяк

      перед лавиной, но ты, растворительница

      брачных колец и бубнилка своих воплощений,

      хочешь – в любом из бегущих (по белому щебню,

      к речке, на лодках и вплавь) ты найдёшь

                                                          близнеца,

      чтобы спастись. Ты бежишь по веранде витой.

      Ты же актриса, ты можешь быть городом, стой!

      В домах для престарелых…

      В домах для престарелых широких и проточных,

      где вина труднодоступна, зато небытия – как бодяги,

      чифир вынимает горло и на ста цепочках

      подвешивает, а сердце заворачивает в бумагу.

      Пусть грунт вырезает у меня под подошвами

      мрачащая евстахиевы трубы невесомость,

      пусть выворачивает меня лицом к прошлому,

      а горбом к будущему современная бездомность!

      Карамельная бабочка мимо номерной койки

      ползёт 67 минут от распятия к иконе,

      за окном пышный котлован райской пристройки,

      им бы впору подумать о взаимной погоне.

      Пока летишь на нежных, чайных охапках,

      видишь, как предметы терпят крах,

      уничтожаясь, словно шайки в схватках,

      и – среди пропастей и взвесей дыбится рак.

      Тоннели рачьи проворней, чем бензин на солнце

      и не наблюдаемы. А в голове рака

      есть всё, что за её пределами. Порциями

      человека он входит в человека

      и драться не переучивается, отвечая на наркоз —

      наркозом. Лепестковой аркой

      расставляет хвост. Сколько лепета, угроз!

      Как был я лютым подростком, кривлякой!

      Старик ходит к старику за чаем в гости,

      в комковатой слепоте такое старание,

      собраны следы любимой, как фасоль в горстку,

      где-то валяется счётчик молчания, дудка визжания!

      Рвут кверху твердь простые щипцы и костёлы,

      и я пытался чудом, даже молвой,

      но вызвал банный смех и детские уколы.

      Нас размешивает телевизор, как песок со смолой.

      Чёрная свинка

1

      Яйцо на дне белоснежной посудины как бы ждёт поворота.

      Тишина наполняет разбег этих бедных оттенков.

      Я напрягаю всю свою незаметность будущего охотника:

      на чёрную свинку идёт охота.

      Чёрная свинка – умалишенка.

      Острая морда типичного чёрного зонтика.

2

      Утренний свет отжимается от половиц крестиками пылинок.

      Завтрак закончен, и я запираюсь на ключ в облаке напряжённой свободы.

      Цель соблазнительна так, будто я оседлал воздушную яму.

      Как взгляд следящего за рулеткой, быстрое рыльце у чёрных свинок.

      Богини пещер и погашенных фар – той же породы.

      Тихо она семенит, словно капелька крови, чернея,

                                                                  ползёт по блестяшему хрому.

3

      Чёрная

Скачать книгу