LITMIR.BIZ

      Пейзаж – как страж в дверях моей души,

      всё, всё отдашь – карандаши и перья,

      любовь, надежду, веру и доверье,

      как тот, что за щепотку анаши

      не то что кошелек, а наизнанку

      себя сейчас же вывернуть готов.

      А весь пейзаж – чета кривых крестов

      да серый мужичок, что спозаранку

      на драный крест накладывает дранку.

      Фрегат обрастает ракушками и побрякушками

      и целится в пусто давно проржавевшими пушками,

      бессмертные души на суше сухими лежат завитушками,

      и мы говорим: – Бедный высохший выцветший бледный

                                                                                                 коралл!

      В протяжных лучах своего на песке отражения

      исчахла висячая лампочка в полнапряжения

      в сознаньи не бега по кругу, но вечного бездвижения,

      которым когда-то как будто Коперник ее покарал.

      Так что же, мой до смерти друг, позапозавчерашний

                                                                                   возлюбленный,

      густой сухостой на ноже оставляет зазубрины,

      за дюной таится и тает костер, и дымок подголубленный

      лазоревым облачком, обликом юга колеблет балтийский

                                                                                                 свинец.

      Послушай, не слушай ничьих, ни моих уговоров, ни плача

                                                                                        и право же —

      не слушай, как ветер вцепился в сосёнок колючие клавиши,

      не слушай, навеки натянем купальные шапочки на уши,

      нырнем под волну и, как щепки, взлетим над волною,

      и кто мы, когда начинают стихии творенье иное,

      и как добрести среди соли, песка и нежданного зноя

      до синей полоски, где сходятся с хлябью земною

      небесные тверди, до хлопанья кресел на титре «Конец».

      Вот в чем, а впрочем, и не в том вопрос,

      а просто в том, колючий, мягкий мох ли,

      а ты ни в сон, ни в чох, и только охни,

      когда росток сквозь позвонок пророс.

      Так, прирастая к стенкам бытия,

      в небытие, в траву, хвощи и стланик

      ты прорастаешь, приуставший странник,

      и эта пристань предпоследняя твоя

      все ярче, все сильнее зеленеет,

      покуда небо звездное бледнеет.

      Не в крыле самолета,

      зоревых облаках,

      ощущенье

Скачать книгу