LITMIR.BIZ

      …Тебя окликали и дальше не шли.

      Монета, сверкнувшая в тонкой пыли,

      На счастье подобрана смуглой рукой

      И брошена в сумрак реки городской

      В надежде вернуться по зову её.

      Но слышишь – другое зовёт бытиё,

      Монета нашлась – поспеши же туда,

      Где светел песок и прозрачна вода,

      «Домой!» – окликают тебя голоса,

      Закатная в воду уходит коса,

      И вот ты стоишь над иною рекой

      И держишь потерянный грош за щекой.

      Проснись с ощущением, будто понятно

      Событие в прошлом – далеком, ненужном —

      Которое ты воскрешал многократно,

      С которым ты ночью сидел, как с недужным.

      Вставая, ты меришь шагами и взглядом

      Такое чужое родное пространство

      (Как чуждо все то, что находится рядом

      Так долго, что вечностью мнишь постоянство).

      Ты видишь чужую одежду на стуле,

      Чужое лицо в расколовшейся выси,

      Где тучи, такие большие в июле,

      Свой бег ускоряют до медленной рыси.

      И зеркало ты протираешь рукою,

      И дверь открываешь туда, где сплетает

      Мелодию ветер свою с тишиною

      И прошлое сердце твое оставляет.

      День наступает. Просыпайся, ну же!

      Ещё я есть. Есть комната, в которой

      когда-то жили мы – но как поверить,

      что это я? И я теперь не верю,

      ни что ты есть ещё, ни что другие,

      оставленные мною, существуют;

      как это странно… Ложечки стучат

      в соседней комнате. Сегодня воскресенье:

      есть голуби на узеньком карнизе

      и нет рабочих на лесах. Пойду

      Затеплю маленький кофейник. Плачет

      вода, вскипая, и шуршит огонь

      о донышко кофейника, и в окна

      заходит серый день, и я всё вспомнить

      пытаюсь

      свою былую душу. Но напрасно:

      на зеркале следов не остаётся,

      и, вглядываясь, прошлого лица

      под нынешним лицом не различаю.

      Тезей один на берегу пустынном,

      и Ариадна сматывает нить,

      и Пенелопа от станка отходит…

      Пустынен лист; и комната другими

      наполнена тенями и шумами.

      и я одна в кругу воспоминаний

      и ощущений. Тихо. Вечереет.

      Я лампу зажигаю. В лабиринте

      Мерцает огонёк. Я засыпаю.

      Слышен шепчущий шум океана

      Сквозь закрытые створки окна,

      Но с волною душа неслиянна,

      Поднимающей щебень со дна.

      Вечность камня и неба ночного

      Одинаково сердцу страшны –

      Только в трепетной вечности слова

      Мы прошедшее видеть вольны.

      Что его очищающей властью

      Освятилось, то сердцу родней —

      Потому-то предчувствие счастья

      Настоящего счастья сильней.