Скачать книгу

ночью, когда он поправлял подушки, прежде чем ложиться спать – ещё один маленький и безобидный ритуал – волнение, владевшее им, помешало привычно расслабиться. Он чрезмерно сильно вцепляется в наволочки.

      Никогда прежде реальный мир не занимал его сильнее картин, не дарил ему эмоции завлекательнее и тревожнее. Он не мог сказать, что испытывал от написания полотен эйфорию, нет. Скорее, то было выливание на холст страхов и переживаний. Но такая бурная ментальная жизнь была ему по вкусу, да и приключалась она лишь в воображении. Обычно его ничто не беспокоило.

      Собственно, разве не его глубокая бесчувственность в настоящей жизни отвратила от него чуткую и любящую женщину, которую угораздило оказаться его женой?..

      Снова вернувшись мыслями к давно похороненному браку – второй раз за эту неделю – Доминик понял, что с ним происходит что-то странное. Он не любил нырять в прошлое. Когда десять лет назад они скоропалительно поженились, никто из них не задумывался о долгом браке. Да что там, они даже не взяли двойной фамилии, будто это стало бы лишними оковами для тех, кто не собирается прожить вместе до старости. Через год корабль любви дал течь и пошёл ко дну, они развелись, и Доминик не вспоминал о Мадлен. И вот второй раз за неделю?!

      «Что-то всё-таки происходит, – озвучил для себя Доминик. – Эта история затронула меня куда глубже, чем я хотел бы. Я заворожённо наблюдаю за чужой игрой, вместо того, чтобы творить свою».

      Это напугало и очаровало сразу – как раз такие эмоции он пытался вызвать у зрителей, которым довелось рассматривать его картины. Он как никогда хорошо увидел, почему его полотна столь притягательны. Было приятно так чётко ощутить подобное озарение, но на самом деле сейчас Вэйл жаждал узнать нечто совершенно другое. Нечто недостижимое.

      Погасив свет, Доминик укрылся одеялом, но не задремал, а так и лежал, глядя в темноту. Он помнил фотографии Рика потрясающе чётко, но теперь они, как и любой образ, поселившийся в его воображении, оказались живыми, они дышали, развивались, раскрывались, как цветы. «Это не мои образы, – кричал он сам себе. – Они не должны захватывать моего сознания! Я не смогу творить…» Но они наступали, приближались, позволяли рассматривать себя в мельчайших подробностях, околдовывали и заставляли онеметь. И это было страшно.

      Это было странно.

      Доминик ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось созерцать ещё и ещё этот зловещий шедевр, выполненный с большим чувством и хирургической точностью: все детали в нём сплетались в единое целое так же, как соединялись ужас и восхищение в глазах того, кто мог ощутить красоту там, где другим было не под силу найти её.

      2

      До следующей среды Рик почти не беспокоил звонками и рассказами. А может быть, он и не был в курсе, как на самом деле продвигается расследование. Эдгар тоже молчал об этом, но он всегда был не из тех, кто любит поболтать о работе. Раньше Доминик даже не заметил бы такого, но теперь

Скачать книгу