LITMIR.BIZ

      Невысокий, неуклюжий, нервный,

      Ты повредил в припадке глаз.

      Отец имел характер дюже скверный —

      Убит крестьянами был как-то раз…

      Оставил ты карьеру инженера,

      Дабы писателем свободным стать.

      И вряд ли думала об эдакой карьере

      Твоя усталая чахоточная мать…

      Но после первого успешного романа

      Ты в заговоре вдруг был обвинен.

      А из-за псевдотеррористского дурмана

      В неполных тридцать должен быть казнен…

      Но Боже спас тебя, видать, себе в угоду,

      На радость также православному народу!

      Пытливый и талантливый сатирик,

      В обыденном он видел жизни зло.

      Фольклора русского эмпирик

      Мечтал, чтоб семя радости взошло.

      На смену крепостному праву

      Капитализма признаки пришли…

      И многие, отбросив образ жизни здравый,

      По хищности всех предков превзошли.

      С самодержавием сражался беспощадно,

      А также с рабьей психологией служак;

      С насильем, грубостью площадной…

      Не счесть количества его лихих атак.

      Он равнодушие к добру и злу клеймил

      И не жалел на это ни здоровия, ни сил!

      Мальчишкой бережно хранил свои стихи

      С ножом перочинным в чехле и рогаткой.

      И хоть подростка дни обычно нелегки,

      Он в десять обладал уже поэта хваткой.

      Позднее стал писать стихи и сказки,

      Сценарии кино, сатиру, прозу…

      И слушал Маршака, Фадеева подсказки,

      Но не вставал ни разу перед ними в позу!

      А став писателем заслуженным, маститым,

      Под детский гвалт и взрослые овации

      (Его таланты от народа не были сокрыты)

      Он молодым давал уже свои рекомендации,

      Как интересно написать про дядю Стёпу,

      Чтобы читали в Азии, Америке, Европе…

      Он бережно пронес любовь к России

      Чрез всю свою большую жизнь.

      Происхождения элитного его мессия

      Отвергла ненавистный большевизм…

      Поэт, прозаик, первоклассный переводчик,

      Он жанры все довел до совершенства,

      Испытывая между тем блаженство

      Уж оттого, что жизнь не ставит точек…

      Ибо трагедия семнадцатого года,

      Был убежден, не может длиться вечно.

      Мечтал поднять бокал он за свободу —

      Душой за русских он болел сердечно.

      Отмечен нобелевкой тяжкий труд.

      Признанья и любви его работы ждут…