LITMIR.BIZ

      Разговоры за завтраком были одни – о вчерашнем ограблении Чикиных.

      – Василий Кириллович, это правда, что грабителем был ребёнок? Какой ужас! – закатывала глаза Вера Никитична, – Молочница мне сказала, что кухарка Чикиных проплакала всю ночь; опасается, что Елена Аркадьевна теперь уволит её со всем семейством. А Вы тоже подозреваете слуг?

      – Мы пока никого не подозреваем, – уклончиво ответил Аладьин.

      – Но ведь попасть в дом воровка могла только через кухню; Парадная дверь была закрыта.

      – Я в этом не уверен, – возразил Василий, – В доме было полно гостей. Кто угодно мог спуститься и открыть её.

      – Зачем? – удивился Дядин, – Вы подозреваете кого-то из нас в сговоре с преступником?

      – Это могло выйти случайно. Если вор пристально наблюдал за домом, то шансом для него была бы оставленная без присмотра дверь даже на полминуты.

      – Из нашей семьи никто не отлучался из гостиной, – поспешно заявила Вера Никитична.

      – Я спускался вниз за морсом, – возразил Георгий. И заметив испуганные взгляды домашних, возмутился, – Что вы на меня так смотрите? Я не подходил к двери. Я зашёл на кухню. Поболтал с Дуняшей. Она налила морса в кувшин, я отнёс его в гостиную.

      – Дуняша, это кто? – уточнил Василий.

      – Кухаркина дочь, – пояснила Вера Никитична и гневно поджала губы.

      – Георгий Михайлович, а по дороге туда и обратно Вы ничего не заприметили? – спросил Аладьин, – Шаги, шорохи, иные подозрительные звуки?

      Тот покачал головой.

      – Дуняша на кухне была одна? – уточнил Аладьин.

      – Нет. Нина Ермолаевна суетилась у плиты. Муж её Степан был во дворе; он колол дрова.

      – А морс был готов?

      – Нет. Пришлось сходить в чулан за клюквой.

      – И сколько, приблизительно, времени занял у Вас с Дуняшей этот поход? – лукаво подмигнул ему Василий.

      Георгий вдруг вспыхнул до корней волос и промямлил:

      – Я… не знаю. Минут десять.

      – Благодарю за завтрак, – Аладьин поднялся, – Вера Никитична, шаньги – просто объедение. Не могу остаться. Очень спешу.

      Выйдя из комнаты, Василий приложил ухо к двери и услышал гневный крик Веры Никитичны:

      – Сколько раз тебе говорила, чтоб не водился с этой Дуняшкой! Других девок в городе мало?! Подведёт она тебя под монастырь! Тетёха ты, неразумная…