LITMIR.BIZ

Скачать книгу

пароход этот, вернувшись затем в Либаву, так и не выходил больше в море во время войны из-за предпринятого на нем бесконечного ремонта.

      24 марта, наконец, потребовали из Севастополя возвращения наших учеников, подобно нам скучавших от бездеятельности на корабле. Они уехали ранним утром следующего дня, а спустя несколько часов поехал и я – сначала в Петербург, а затем в Севастополь.

      Прожив в Севастополе самое короткое время на берегу, я был назначен в плаванье на учебный корабль, для каковых целей впервые предназначался броненосец («Двенадцать апостолов». – Прим. ред.), взамен устаревших рангоутных судов вроде «Крейсера», ходивших до сих пор каждую весну с учениками квартирмейстерами в заграничное плаванье из Кронштадта. Будучи сильно занят делом, к которому я всегда чувствовал большую любовь, я на первых порах как-то меньше думал о военных событиях и о том, что моя служба в Черноморском флоте почти совершенно исключает возможность и даже надежду когда-нибудь принять в них участие ввиду того, что выйти из кадра этого флота дело настолько трудное, что даже такое экстраординарное обстоятельство как война, нисколько не облегчает возможность перехода в другую часть.

      Но прошли две недели, и сознание, что я обречен сидеть на своем броненосце, прикованном к бочке на безмятежном Севастопольском рейде, начало меня мучить. Здесь, помимо особенности моего характера, требующего постоянных перемен места и впечатлений, заговорило еще негодование на то, что мы, молодые силы нашего флота, принуждены чуть ли не вымаливать у начальства, чтобы нас отправили на театр войны, в то время как наши балтийские собратья успевали в этом безо всякого труда и часто, даже помимо своей воли, назначались на суда Тихого океана. Помню, как сейчас, хождение в штаб – проситься на войну; я был там два раза и добился лишь того, что меня зачислили в «кандидаты», записав мою фамилию на клочке бумаги, чему, конечно, нельзя было придавать никакой цены. Рассказывали, что одному офицеру, энергично настаивавшему на отправке на Восток, пригрозили гауптвахтой за то, что он, мол, надоедает начальству. Что было делать? Офицеры просили как милостыни того, что было их целью и назначением, – нам отказывали и грозили – неужели не было никакого выхода из этого положения?

      С первых чисел мая в Севастополе начали вооружаться два парохода-добровольца – «Смоленск» и «Петербург». Об их назначении сначала ничего не было известно: говорили, что они будут служить транспортами при эскадре адмирала Рожественского, к которой присоединятся в Средиземном море, – но и только. В течение этого месяца оба парохода приняли полный запас угля, заполнив им все свои трюмы; затем на них установили беспроволочный телеграф и орудия. Уход добровольцев предполагался в конце июня.

      В начале июня артиллерийский офицер нашего броненосца (лейтенант Андрей Владимирович Никитин 3-й. – Прим. ред.) был назначен на ту же должность на «Петербург», и с тех пор моя тоска и желание вырваться из Севастополя

Скачать книгу