ТОП просматриваемых книг сайта:
На службе двух государств. Записки офицера-пограничника. Николай Штаченко
Читать онлайн.Название На службе двух государств. Записки офицера-пограничника
Год выпуска 0
isbn 9785449079138
Автор произведения Николай Штаченко
Жанр Биографии и Мемуары
Издательство Издательские решения
Какую одежду и обувь я имел, будучи школьником младших классов?
Перед началом обучения в школе, в летнее время, родители мне покупали хлопчатобумажный костюмчик в полоску и на вырост, чтобы хватило на весь год. Туфлей или ботинок до четвертого класса я не имел, если когда-нибудь были, – то оставшиеся, еще целыми, от старшего брата. А если таковых не было, то приходилось ходить в школу босиком до тех пор, пока было на улице еще тепло.
Для следования в школу в холодный период времени родители каждый год покупали мне кирзовые сапожки. А весной, когда становилось тепло, – опять босиком. Через три-четыре месяца мои брюки на коленках и на местах сидения протирались; мама делала заплаты и, таким образом, я донашивал их до конца учебного года в школе. Стыдно было ходить с заплатами: ученики смеялись и перед учительницей чувствовал себя скованно и диковато. Сапожки тоже быстро снашивались, отцу приходилось их ремонтировать – зашивать дыры и подбивать подошву, но все-таки водичку они пропускали.
Хотелось кататься на коньках. Коньки надо было привязывать веревочками к сапожкам – это тоже влияло на их исправность и целостность. Поэтому родители не разрешали кататься в сапожках на коньках, чтобы обувь не рвалась. На лыжах тоже не разрешали в сапожках кататься. Но я мастерил лыжи с акации сам. Прятал их на чердаке. Если отец находил мои лыжи, то немедленно рубил их на дрова.
В нашей большой семье я чем-то отличался от остальных моих сестер и братьев. Не кричал и не бегал по хате, как остальные, особенно при посторонних людях. Если кто-то к нам приходил, я забивался в угол, садился и слушал, о чем говорят взрослые люди. Поэтому соседки, приходя к нам, и, наблюдая, как ведут себя остальные дети, – а мама часто успокаивала шумливых, особенно сестру Нину и брата Ивана, иногда и старшего брата Толю, – маме обо мне часто говорили: «Домашко, – это у вас чужой ребенок, наверно его вам кто-то подкинул». Я не любил детского шума в хате и, оставаясь наедине с мамой, ей часто задавал вопрос: «Мама, ну почему же я у вас не один в семье?» Она только разводила руками и отвечала: «Ой, Коля!»
Я