Скачать книгу

(более плотное) состояние системы порождает безопасность (саморегулирование, контроль, feed-back и т. д.);

      – последующее состояние системы, состояние пролиферации и переполненности, порождает панику и террор.

      Здесь нет никакой метафизики, это объективное состояние системы. Можно применить это к автомобильному движению или к системе циркуляции ответственности – без разницы. Свобода, безопасность, террор: мы прошли эти три последовательные стадии во всех сферах. Личная ответственность, затем контроль (когда ответственность берет на себя объективная инстанция), далее террор (обобщенная ответственность и шантаж ответственностью).

      Чтобы уладить и прекратить скандал вокруг смерти от несчастного случая (неприемлемой в нашей системе свободы, права и рентабельности), появились крупные системы террора, то есть системы предупреждения смерти от несчастного случая систематической и организованной смертью. Вот в чем чудовищность и логичность нашего положения: системы организованной смерти кладут конец смерти как случайности. И именно эту логику отчаянно старается сломать терроризм, заменяя систематическую смерть (террор) избирательной логикой: логикой заложника.

      (Предлагая себя в жертву вместо заложников в Могадишо,[53] папа Римский также пытался заменить анонимный террор избирательной смертью, жертвоприношением по образу Христова искупления за весь род человеческий, но это предложение было непреднамеренной пародией, ведь оно означало вариант и модель поведения, которые абсолютно немыслимы в наших современных системах, чьим движителем является как раз не жертвоприношение, а уничтожение, не избранная жертва, а спектакулярная[54] анонимность.) Даже в «жертвоприношениях» террористов, пытающихся разрешить ситуацию собственной смертью, нет ничего искупительного – это разве что на мгновение приподнимает вуаль анонимного террора.

      Искупать нечего, потому что и те, и другие – и террористы, и заложники – потеряли свои имена: все они стали неназываемыми.

      Нет у них больше и территории. Ведь «пространство терроризма»: аэропорты, посольства – фрактальные, нетерриториальные зоны. Посольство – это ничтожно малое пространство, где можно взять в заложники целое иностранное государство. Самолет – это частица, блуждающая молекула вражеской территории, а значит, уже почти сама территория, а его пассажиры – уже почти заложники, потому что взять в заложники – значит изъять кого-то с его же территории, чтобы вернуть равновесие страха (террора). Террор сегодня повсеместно является нашим нормальным состоянием по умолчанию, и наиболее зримо материализуется он в орбитальном, космическом пространстве, которое отныне повсюду возвышается над нашим пространством.

      Мировой порядок определяет теперь no man’s land [ничейная территория] террора: именно из этого, так сказать, экстратерриториального, экстрапланетарного места мир изъят, буквально взят в заложники. Равновесие

Скачать книгу


<p>53</p>

В 1977 году интернациональная команда террористов захватила самолет с немецкими туристами и угнала его в столицу Сомали, город Могадишо. В обмен на жизнь пассажиров боевики требовали освобождения лидеров РАФ (Фракция Красной Армии – немецкая леворадикальная террористическая организация).

<p>54</p>

Спектакулярный (потрясающий, сенсационный) – перевод как «зрелищный» не всегда уместен, так как во французском слово очень многозначно: впечатляющий, драматичный, яркий, демонстративный, наглядный, показной, эффектный. Кроме того, у Бодрийяра прослеживается аллюзия слова с «обществом спектакля».