LITMIR.BIZ

      2

      Казалось, что дождь никогда не закончится. Свинцовое небо низко навалилось, уже готово было забраться и в саму пещеру, придушить, лишить последней надежды на радостный солнечный луч.

      Они сидели, прислонившись к стенам тоннеля, друг напротив друга в метре от выхода. Капли рикошетили от камней, обдавая лица освежающей прохладой.

      Молодой, наконец, не выдержал:

      – Люди говорили, ты монахом заделался?

      – Ого, не прошло и месяца – ты заговорил. Я думал, ты принял обет молчания, – немного насмешливо и прямо в глаза.

      – Мне не о чем говорить с убийцей моего отца, – закрыв глаза и отвернувшись.

      – Еще тебе не нравится, что я монах?

      – Зачем уходить от жизни, когда ты еще молод и полон сил? Если только – замаливать грехи?

      Тот в ответ усмехнулся, вышел под дождь и встал в паре метров от проема, заложив руки за спину:

      – Ты так молод, но уже знаешь, что такое настоящая жизнь? Хорошо, я расскажу тебе историю, которая случилась с моим учителем. Быть может, она немного прояснит… На холме стоял храм. Там жило несколько монахов – никто их не считал; они себя – тоже. Проезжала мимо компания молодежи. Застигнутые дождем, они попросились переночевать в храме. Монахи их впустили, обогрели, накормили и оставили. Поздно уже вечером две девчонки из компании допили припасенное вино, и одна на спор решила молодого монаха совратить. Пробралась в его келью, без предисловий разделась, уверенно полезла к нему под рясу, и при этом спрашивает: «Ну что, чувствуешь, как настоящая жизнь в тебе закипает?» Тот, ничего не говоря, двумя ладонями легонечко сжал ее виски и в глаза посмотрел. Долго так, пристально. Не знает никто, что она там увидела, в глазах его, или даже не в глазах, а только рухнула она тут же на колени, зарыдала, запричитала: «Прости, прости, милый, дуру прости…» А тот ей в ответ: «Теперь ты почувствовала, осознала, как настоящая жизнь пробуждается внутри?»

      Молодой немного оживился:

      – Ну, и что ты хочешь сказать этой своей, не знаю… легендой?

      Рассказчик вернулся в пещеру и присел так близко, что его лицо оказалось в паре сантиметров от глаз собеседника:

      – Ты воспринимаешь жизнь каждую секунду. Но насколько ты можешь быть уверен, что она настоящая?

      Тот невольно отстранился:

      – Я понял, понял. Известная песня, мир – это иллюзия, а…

      Монах неожиданно резко прервал:

      – С миром всё в порядке! Сон разума, неосознанность прямого восприятия превращают твою жизнь в иллюзию.

      – Мою?

      – А о чьей жизни мы сейчас говорим?

      Молодой немного поник и призадумался.

      Дождь закончился к утру.