Блики - Виталий Тимурович Цориев

Скачать книгу

в комнату, подсвечивая путь экраном смартфона. Старый потертый пол, комки пыли по углам. Его мать опять пьяна и уже спит – он не хочет ее будить, поэтому проходит мимо ее спальни тихо, чуть ли не на цыпочках. Он знает, что опьянение и посторонний шум не мешают ей сохранять чуткость во сне, и она часто просыпается от малейшего шороха, если причиной этого шороха является он. Свет от телевизора, который она забыла выключить, заставляет тень от люстры метаться по потолку, то влево, то вправо, растягиваясь и двоясь. Какой-то старый, снятый еще в начале века фильм. Запах перегара, раскатистый храп.

      Он открывает окно в своей комнате, смотрит на оранжевый от света уличных фонарей асфальт, на вывеску клуба Катулл, в котором он только что сидел с друзьями. Уютный подвал, тихий эйсид-джаз, кальян с гашишем, полумрак. Они вышли на улицу, чтобы посадить на такси парня из своей компании и сейчас стоят и курят на тротуаре в ожидании, когда подъедет машина. Они так молоды, импульсивны. Артуру даже кажется, что он видит себя на противоположной стороне улицы у входа в клуб, видит, как его призрак делает последнюю затяжку и бросает окурок в забитую бутылками урну, прежде чем спуститься по лестнице вниз и вновь зайти в это злачное заведение. Красный уголёк на конце недокуренной сигареты вспыхивает в последний раз, рассекая воздух, и, врезавшись в зеленое стекло бутылки из-под пива, взрывается множеством искр, озаряя урну изнутри. Артур моргает: его зеленоватые глаза, его гладкая кожа. Разрозненные волокна табака еще какое-то время тлеют в темноте, но их уже не видно.

      Вернувшись в себя, он вспоминает, что принес из клуба пару пилюль и решает закинуться ими перед сном. Из соседнего квартала до его обостренного слуха долетают хлопки гранат со слезоточивым газом, похожие на звуки вылетающих из трубы зарядов фейерверка – полиция в очередной раз разгоняет толпу неонацистов или националистов, он точно не знает, как их правильно называть, и, к тому же, вечно путает похожие по звучанию слова.

      Стянув узкие джинсы и футболку, оставив на себе только носки и трусы, он идет в ванную, чтобы умыть лицо и почистить зубы. Телевизор уже выключен и теперь в коридоре совсем нет света.

      – Артур, все хорошо? Ты так поздно сегодня… – хрипловатый голос матери из темноты.

      – Да, мам, все нормально, не волнуйся, спи – он стоит еще несколько секунд напротив двери в ее комнату, но она больше ни о чем не спрашивает его. Взгляд ее глаз, устремленный в потолок, чехарда образов прошлого.

      Мятная зубная паста, журчание воды в сточном отверстии. Он никогда не закрывает кран, пока чистит зубы – ему нравится этот звук, он его успокаивает словно звук родника в японском саду камней: круги борозд по мелкой гальке, куски базальта, поросшее мхом основание старого деревянного моста, по которому так хочется перейти на другой берег, такой зыбкий, туманный, тихий. Трещины в фаянсе раковины, ржавые потеки, пластиковый стакан, в который он сейчас бросит щетку и дно которого отзовется кратким тук, словно он взял горсть округлых камешков, чтобы бросать их в пруд, но выронил один и он упал ему под ноги, на побуревшую от влаги доску: тук. Звуки, что отмеряют его время. Перестук колес поезда. Пыльная антикварная лавка, механические часы с боем, маятник, способный вогнать в транс, если долго смотреть за его движением. Молодо-о-й человек, зачем вы торчи-и-те в моем магази-и-не? Вы же ничего не будете брать, вам это просто не по карм-а-ану! Голос старика дребезжит, словно монета, брошенная на прилавок. В какой видеоигре это было? Или он вправду заставлял нервничать владельца всего этого барахла? Артур выплевывает вспенившуюся пасту, сует щетку под струю воды, полощет рот, умывает лицо. Зеркало с начавшей отслаиваться амальгамой, точки его зрачков.

      Вернувшись в комнату и поставив стакан с водой на тумбу, он достает из джинсов пластиковый пакетик с двумя капсулами: их глянцевые оболочки тускло светятся в полумраке, ловя лучи электрических ламп с улицы, концентрируя их на себе, и ему кажется, что продолговатые капсулы сияют так, словно наркотическое вещество, скрытое в них, само стало источником света. Вытряхнув их на ладонь, он еще несколько секунд мешкает, раздумывая, стоит ли глотать их перед сном, но не находит ни одного аргумента против. Капсулы впитывают пот, их оболочка становится липкой. Испугавшись, что из-за его нерешительности желатин растает от тепла его кожи, он, наконец, закидывает капсулы в рот и запивает их водой. Эту смесь, микстуру, Артур пробует впервые, он даже не знает, какие именно химические соединения входят в ее состав, но то, что ему рассказали друзья, заставляет его почувствовать прилив возбуждения. Неопределенность приятно стимулирует его мозг, его воображение и он ложится в кровать, сняв промокшие в ванной носки и скинув на пол серебристое покрывало, – он полон предвкушением новых впечатлений. Прохлада постельного белья, уличный шум, чертежи теней на потолке… Искаженные проекции предметов, многократно отраженные звуки, синтетическая ткань, сплетенная полностью автоматическим станком.

      Он пытается закрыть глаза, но его веки стали прозрачными. Из-под его по-монашески узкой кровати доносятся звуки, похожие на сдавленное хихиканье механических крыс. Суета жизни, сумрак углов, мертвые пророки. Мурашки пробегают по коже Артура, стягиваясь к стволу позвоночника и устремляясь по нему

Скачать книгу