Скачать книгу

значит.

      – Наверное. А ещё длину. У меня до сюда обычно, – стучу себя по шее.

      – То есть, ещё и наращивать?

      – Это тебе видней.

      – Уговорила! Для девушки брата наизнанку вывернусь.

      Девушка? Я – девушка Фила? Да никогда! Уж лучше с Гилем, пусть он зелёный, но зато мужик хоть куда! Или с Тодором. Тот, канеш, на всю голову шибанутый, уши стрижёт и народ на рынке продаёт. А сам ничего. Не, жуткий, канеш, однако ни жиртрест.

      Но её расстраивать не стану. Не покрасит ещё.

      Она отходит, крутит что-то на полке и раздаётся голос. И музыка! Я никогда её не слышала раньше, но знала. Говорили о ней. От музыки во мне дрожит, щиплет глаза и сладко-сладко так. И очень не сразу доходят слова.

      Я довольно молодой Бог.

      И, возможно, у меня опыта нет,

      Но, девочка моя, я помочь тебе бы мог,

      И пролить на жизнь твою солнечный свет.4

      Великий Охранитель! Он говорит с ними! И даёт им музыку! Может, я ошибалась, и это – благословенный край? Наверняка сам Охранитель зашвырнул меня сюда. Может, он что-то хочет сказать мне?

      Ни минутки у тебя нет,

      На работе перерыв – всего ничего.

      Но ты напудришь нос, выйдешь на обед.

      И за столиком кафе ты встретишь его.

      За столиком в кафе? Что такое «кафе»? Кого его я должна встретить? И что значит – выйти на обед? На обед же приходят.

      Боги говорят с нами, но мы, тёмные, не понимаем их речей. Так что, буду просто ждать, а там – придёт само. Точно!

      Замётано, Великий Охранитель. И спасибо тебе, что не оставляешь одну.

      А ещё Алёна что-то приятное мутит с моей головой.

      И мне снова счастливо.

      ***

      По субботам у Карпыча баня. Подвесил над топкой бадью, снегу набросал – вот и вода. Трубу на улицу вывел, вентиль прикрутил – душ готов. Загородил угол ветошью. Крякает, пофыркивает. Моется. И плевать, что на дворе с утра – минусовая температура. Он ещё потом снегом растирается.

      Огонь! Лопатой не добьёшь!

      Выскакивает из сторожки голиком. И плевать ему, что поезда идут мимо. А там бабы и мелкота. Он не стесняется. Да и поезда ходят редко. И ровно – в три, в шесть, в девять, в двенадцать. Не понять только – ночи или дня. Тут постоянная серость и снег. Снег и серость. Только на востоке, из-за снежных шапок гор нет-нет да и мигнёт семафором солнце. Сюда, в Зимнюю губернию, оно не заглядывает совсем.

      Под топчаном у Карпыча целый ящик хлама. Видел, когда он собирался в баню. Билет либо там, либо в форме. А больше тут прятать некуда. Не в синтезатор же?

      Растягиваю содержимое ящика по топчану. Ну дед и барахольщик! Зачем ему это дерьмо? В топку всё, к чёрту!

      Злюсь.

      Потрошу форму: ложка! Ложка, б***ь! Этой он точно не жрёт, я бы знал.

      В топку!

      Купюра. Затёртая в хлам. Едва разбираю достоинство – трёшка. Насколько я знаю, тут ходят железные тьёнги. Так на хрена трёшка? Не понять какого государства и года. Не тянет Карпыч на нумизмата.

      Топка полыхает прожорливо и ярко, обрадованная кормом,

Скачать книгу


<p>4</p>

Максим Леонидов «Не дай ему уйти»