LITMIR.BIZ

Скачать книгу

сказать словесным штампом: не было бы счастья, да несчастье помогло. Чужое несчастье. Галя не любила мужа. Меня не интересовали причины этого. Скажу больше, я не хотел их знать. Когда наши отношения дошли до уровня откровенных разговоров, Галя порой начинала сетовать на какие-то его поступки, действия, а я тогда врубал программу «Мимо ушей», включающую в себя безмолвное понимающее кивание. Галя умная, все почувствовала.

      Мне было изначально неудобно перед ним. Я понимал, это не очень по-мужски: в соперничестве за женщину нельзя проявлять мягкотелость, можешь остаться ни с чем; но, как выразился Пушкин, «таков мой организм». Я невольно в мыслях ставил себя на его место и… ужасался. Чему? А тому, что представлял: некто отнимает у меня Ее!

      Однако наш мозг с его памятью может иметь свойства, о которых ты и не подозревал. Через семь лет после тех разговоров, в которых я не желал слышать Галю, и звуки ее голоса, казалось бы, растворились где-то далеко позади меня, я вспомнил, о чем она говорила. Память, оказалось, имеет двойное дно, оно открывается при определенном условии. Таковым стала повесть «Кто из вас генерал, девочки?»

      Я читал ее еще в неоконченной рукописи, и как только дошел до фразы «Больше всего меня раздражали эти полоски бумаги», то дальше уже знал все, что вспомнит Лина (так звали персонажа), а именно – что мне когда-то рассказывала Галина о муже. И чего я, как сам считал до того момента, не знал, ибо не хотел знать.

      Хочу заверить, в этом тексте использую только те места художественных сочинений Г.Щербаковой, о которых она сама говорила: так и было в ее жизни, или прямо указывала в письмах, статьях или интервью на живого прототипа (повесть о тете Тане, рассказ «Бабушка и Сталин» и т. п.). В данном случае я тогда из чисто экспериментального интереса, дабы проверить версию о двойном дне памяти, спросил:

      – История твоей Лины – твоя?

      – Ну, конечно, – пожала она плечами.

      Я не случайно сделал эту оговорку. Слишком часто простодушные (назовем их так) читатели отождествляют книжных героев с авторами и их близкими людьми. Помню, как смеялась Галя после случайной встречи с соседкой по дому. Та подошла к ней и с укоризной спросила:

      – Галина Николаевна, ну как же вы могли так поступить с Александром Сергеевичем?

      – О чем ты?

      – Ну как о чем?

      И соседка стала пересказывать эпизод из одной семейной повести Щербаковой, прочитанной в «Новом мире». Галя хотела было пояснить, что там рассказано совсем не о ней самой и не о ее муже, но собеседница опередила ее своим проницательным соображением: другие имена придуманы для отвода глаз, а на самом-то деле…

      Позднее с чем-то подобным приходилось сталкиваться не раз, прежде всего в интернете. Особенно охотно читатели, каких мы «политкорректно» обозначили простодушными, отождествляют книжных персонажей с живыми лицами, когда выявляются внешние житейские совпадения между теми и другими. И тогда бедный автор с его так называемой художественной правдой характеров в их глазах часто выглядит… извратителем истины. Или вообще непорядочной

Скачать книгу