LITMIR.BIZ

Скачать книгу

от большинства зубов, благодаря отечественной стоматологии и лодочной пище, остались гнилые корешки.

      – Боевая тревога! Торпедная атака! – взревел комбриг.

      Командир фрегата понял все кожей, а не ушами, изменился в лице и фрегат по его команде бросился наутек.

      – Обосрался, супостат, – констатировал, почесываясь, комбриг и спустился в центральный.

      И вот сегодня эта живая легенда просила помощи у него – старлея Соловьева!

      – У меня … есть, – прошелестел Соловьев враз пересохшим от такой удачи языком.

      – Сколько? – вступил начпо.

      – Две банки, – доложил Соловьев и после паузы добавил: – Трехлитровых -Неси! Бегом!

      И он побежал.

      Надо сказать, что поселок был невелик: пять домов да три казармы. Женатый народ жил у нас в домах, а неженатый – в «чудильнике».

      Так называлось офицерское общежитие, где коротали ночи молодые лейтенанты и мичманы. Много чудес видели его стены. Иногда лейтенанты на пару ублажали жену какого-нибудь командира БЧ, находившегося в море. Иногда этот же командир сначала бегал с кортиком за этими лейтенантами по трем этажам, а потом пил с ними «мировую», кляня женское непостоянство и всю их подлую природу. Гарнизон был дружный, почти все общее.

      Иногда здесь пытались убить призового поросенка, но не ножом -подводники люди сентиментальные и не живодеры, – а с помощью взрывчатки или стрельбы из табельного пистолета. Как правило, животное не страдало и, с визгом выпрыгнув в окно или дверь, возвращалось на родное подсобное хозяйство. Дырки от пуль в стенах, копоть от взрыва ликвидировала стройбригада береговой базы, попутно вставляя выбитые стекла. Раны лечили медики, не сообщая об этом в гарнизонный госпиталь. Клятва Гиппократа, сами понимаете, не противоречит круговой гарнизонной поруке.

      Кстати, кроме свиней, в подсобном хозяйстве были и коровы. Семьи с малолетними детьми получали молоко даже в пургу, когда к нам не ходил транспорт «Авача» с продовольствием и в магазине не было ничего, кроме кукурузного крахмала.

      Стадо в пятнадцать голов водил по поселку огромный племенной бык Васька. Коровы повсюду оставляли круглые лепешки, и мат в них вступивших довольно часто звучал на улицах поселка. Некоторые подводники возвращались домой «на автомате». Это когда голова уже не соображает ничего от огромного количества употребленного спиртного, а ноги идут в нужном направлении. Лепешки играли подлую и коварную роль противопехотных мин. Правда, ноги и руки оставались целы, однако и так неважное равновесие убивалось наповал. Для человека, который в этот момент был не гомо сапиенсом, а гомо автоматикусом, так как мозг в процессе ходьбы не участвовал, это было равносильно контрольному выстрелу в голову. Раздавалось мощное, а иногда и дохлое восклицание «хе!ккк…», звук падения «тяжелого тупого предмета», как пишут в милицейских протоколах, и всякое движение прекращалось.

      Упавшие в лепешку лицом, как правило, не матерились, а по-детски мирно засыпали в теплом.

Скачать книгу