LITMIR.BIZ

Скачать книгу

сплошные дивиденды. Самым мышечно-сильным был как раз мальчик огромного роста. Олигофрен, безвольный и довольно флегматичный парень. Его обижали все кому не лень, а он только плакал и бубнил себе под нос: «Отстаньте… ну отстаньте же!» Он не пользовался никаким уважением, и дружили с ним только те, кого вообще ни в какие компании не принимали. Его обижали уже по привычке, потому что привыкли обижать, а он этому не сопротивлялся. А ещё был мальчоночка – росточком от горшка два вершка. У него в раннем детстве был перелом позвоночника – в драке толкнули, ударился спиной о батарею. Было это в возрасте семи лет. С тех пор он и остался при тех же сантиметрах. Носил корсет. Но его никто никогда не обижал – он был бесстрашен, хотя никогда ни с кем больше не дрался. Он спокойно и твёрдо смотрел в глаза любому «великану», и… никто не решался его ударить. Он действительно никого не боялся, с какой-то мудрой, простодушной доброжелательностью воспринимал этот жестокий мир, не ныл, был всегда приветлив и общителен. Его уважали. Самыми задирами и забияками, «основными» были всё же хитрые, верткие, но физически не самые видные дети. Они и коноводили в детдоме. Однако грубая агрессивная сила тоже многое значила, но и она отступала на второй план, если вдруг её подавляла сила моральная.

      .. Вот и выходило, что отступать, в буквальном смысле, некуда – не было на это никакого морального права. Отступить сейчас, под натиском Голиченкова, было бы не просто позорным, но и подлым, по отношению к моим воспитанникам, действием. Да и не спасло бы меня от дальнейших издевательских выходок бывших.

      А мои уже собрались кружком и настороженно за всем наблюдали.

      Мне сделалось нехорошо, удушливый, противный ком стоял в горле. На кончике языка вертелось немало оскорбительных инвектив в адрес Голиченкова, типа: «Ах ты дрянной хамчик!»… Однако вслух я спокойно, насколько возможно, сказала только это:

      – Немедленно извинись – передо мной и моими воспитанниками.

      Я говорила с достоинством, но голос мой всё же противно срывался, и какие-то отвратительные писклявые нотки совсем не по делу всё же прорывались… Прекрасно понимая, что за этим последует, я мысленно «прижала уши». На этот раз брань приобрела щедрые «элементы барокко» – столь забористых словесных перлов даже здесь мне ещё не доводилось слышать. Не всё было текстуально ясно, но основная мысль этого изощренного словоблудия всё же до меня дошла: «В момент раздолбаю».

      Этого было достаточно. Вызов принят. Инстинкт самосохранения отдыхает…

      – Ты ведешь себя непозволительно, – спокойно и даже чуть-чуть торжественно говорю я. – И по этой причине должен получить то, что тебе причитается.

      – Чиво, чиво? – пищит он.

      – Получишь сполна. Надеюсь, всё понял?

      Голиченков с минуту смотрит на меня молча, даже слегка приоткрыл рот. Наконец изрёк:

      – На что эта нудная тётя намекает?

      Зависла неприятная, зловещая тишина. И вдруг эту гнетущую тишину разорвал дикий безобразный хохот. Он вынул

Скачать книгу