LITMIR.BIZ

      Участковый перекапывал грядки и при виде Зиганшина с явным удовольствием отложил это занятие.

      Мужчины сели на нижнюю перекладину ворот, участковый закурил, а Мстислав Юрьевич просто подставил лицо солнцу. Лето близилось к концу, и в воздухе разлилось светлое и горьковатое предчувствие осени.

      Листья уже кое-где меняли цвет на золотой и красный, на клумбах распустились пышные осенние цветы, а ветви яблонь склонились к земле под тяжестью плодов.

      Даже сигаретный дым, летевший прямо в нос, вдруг показался Зиганшину приятным.

      Хотелось просто сидеть и ловить ускользающие мгновения лета.

      – Не знаешь, что за мужик у нас поселился? – спросил он.

      Участковый рассказал, Зиганшин присвистнул.

      Он ожидал, что ему сообщат биографию обычной уголовной шушеры, а тут человек из пятидесяти прожитых лет почти половину провел в местах лишения свободы, и все за преступления против жизни. Последний срок Николай Реутов мотал за убийство и изнасилование.

      Мстислав Юрьевич никогда не считал себя ханжой и полагал, путь к спасению открыт для всех, даже для убийц. Но только не для насильников.

      А тут… Лев Абрамович волновался не зря, с подобным субъектом мог бы ужиться разве что Достоевский.

      Участковый заверил Мстислава Юрьевича, что провел с Реутовым беседу в жестких тонах и собирается уделять ему особое внимание, ибо среди подотчетного контингента Николай как бриллиант в короне.

      Зиганшин слабо улыбнулся, как, наверное, улыбается врач, когда коллега рассказывает о перспективах лечения обнаруженного у него рака четвертой стадии.

      Впрочем, участковый – мужик расторопный и дельный, может быть, есть у него какие-то методы держать Реутова в рамочках.