Тогда и сейчaс - Оли Дункан

Скачать книгу

некоторое время Женька привезла дочку в Москву к бабушке. «Понимаешь, – говорила подруга смеясь, – моя мама сказала, что гулять с внучкой на Гоголевский бульвар не пойдёт. Стыдится, видишь ли, её имени. А я считаю, что Сэйра – хорошее библейское имя, которое нам всем принесёт счастье!» Сэйра росла чудной девочкой, умной и талантливой. Она была вылитой копией отца, который в ней души не чаял.

      В одну из наших встреч я заметила, что настроение у Жени уже не такое радужное, как раньше, что она частенько вытирает слёзы платком, стараясь делать это незаметно. Когда скрывать их стало невозможно, Евгения мне призналась: «Ты же не знаешь, что Марк беспробудно пьёт. Пьёт-запивается! И сделать что-либо с ним уже невозможно. Много денег уходит на лечение. Наркологические клиники, реабилитация, санатории – ничего не помогает! Когда я его навещаю, он мне даёт слово, что бросит: он сильный, справится, и мы забудем этот кошмар. Так и говорит – кошмар. А потом опять за своё. Домой его забираю, плачет, руки трясутся, ничего не ест, только дай ему виски и всё. Знаешь, – рыдая сказала подруга, – вчера машину веду и плачу. Меня полицейский за нарушение останавливает. Я выхожу из машины, а он на меня внимательно смотрит и говорит: «Проезжайте, проезжайте» Так и сказал: «Go ahead. You will be fine». Вот и поехала с чёрной рожей от слёз, – и вдруг завопила: – Всё отдам – дом, квартиру, деньги в банке, чёрный нал, только бы перестал пить! Я люблю его! Люблю!»

      Ровно через год в протестантской церкви Лондона отпевали Марка Джеймса Янга. Люди приехали отовсюду. Обычные протестантские похороны: растянувшиеся на километр кадиллаки, женщины в чёрных платьях, шляпки с вуалетками, цветы, тяжёлые вздохи, разговоры у церкви. Я на всякий случай приняла таблетку транквилизатора. Плакать на людях в Англии не принято. «Мы не плачем», – говорят англичане.

      Я подошла сзади к вдове Янг, к самому близкому для меня человеку на этой чужой и одновременно родной земле. Евгения меня многому научила, многое дала, да и вспомнить нам, английским дамам, было что. И подруга меня почувствовала.

      – Спился, – сказала, – спился! Пил виски, как молоко. Что же он наделал? Что же я наделала? – её почерневшее лицо было мокрым от слёз. – Спился, – хрипела она.

      – У тебя столько друзей, Женя. Смотри, сколько народа на похоронах. Это же все ваши друзья. Ты не одна. А где Ляля Миловская, твоя подруга из Парижа?

      – Спилась, – осевшим голосом ответила Женя, – спилась в Париже пять лет назад.

      Год пролетел как один день, и мы опять встретились. Передо мной была уже не та сильная, энергичная и остроумная девочка, которую я когда-то знала, передо мной стояла умудрённая жизненным опытом женщина, которая, проделав такой большой интересный путь, как полководец, как альпинист, берущий самую большую высоту, упала сама и потеряла по дороге самое дорогое, самое дивное, что у неё было. «Я потеряла всё, – печально говорила Евгения. – А деньги меня никогда не интересовали и не интересуют. Даже могилу мужа убираю только сама. Своими руками всё сделала, своими руками

Скачать книгу