LITMIR.BIZ

Скачать книгу

время, не расставаться ни на минуту, но что встретил? – холодные советы, которые он называет дельными; но пусть они лучше будут недельны, но полны теплого, сердечного участия. Он горд не горд, но враг всяких искренних излияний; мы не обедаем, не ужинаем вместе, никуда не ездим. Приехав, он никогда не расскажет, где был, что делал, и никогда также не говорит, куда едет и зачем, кто у него знакомые, нравится ему что, нет ли, как он проводит время. Никогда не сердит особенно, ни ласков, ни печален, ни весел. Сердцу его чужды все порывы любви, дружбы, все стремления к прекрасному. Часто говоришь, и говоришь, как вдохновенный пророк, почти как наш великий, незабвенный Иван Семеныч, когда он, помнишь, гремел с кафедры, а мы трепетали в восторге от его огненного взора и слова; а дядюшка? слушает, подняв брови, и смотрит престранно или засмеется как-то по-своему, таким смехом, который леденит у меня кровь, – и прощай, вдохновение! Я иногда вижу в нем как будто пушкинского демона[6]… Не верит он любви и проч., говорит, что счастья нет, что его никто и не обещал, а что есть просто жизнь, разделяющаяся по ровно на добро и зло, на удовольствие, удачу, здоровье, покой, потом на неудовольствие, неудачу, беспокойство, болезни и проч., что на все на это надо смотреть просто, не забирать себе в голову бесполезных – каково? бесполезных! – вопросов о том, зачем мы созданы да к чему стремимся, – что это не наша забота и что от этого мы не видим, что у нас под носом, и не делаем своего дела… только и слышишь о деле! В нем не отличишь, находится ли он под влиянием какого-нибудь наслаждения или прозаического дела: и за счетами, и в театре, все одинаков; сильных впечатлений не знает и, кажется, не любит изящного: оно чуждо душе его; я думаю, он не читал даже Пушкина…»

      Петр Иваныч неожиданно явился в комнату племянника и застал его за письмом.

      – Я пришел посмотреть, как ты тут устроился, – сказал дядя, – и поговорить о деле.

      Александр вскочил и проворно что-то прикрыл рукой.

      – Спрячь, спрячь свой секрет, – сказал Петр Иваныч, – я отвернусь. Ну, спрятал? А это что выпало? что это такое?

      – Это, дядюшка, ничего… – начал было Александр, но смешался и замолчал.

      – Кажется, волосы! Подлинно, ничего! уж я видел одно, так покажи и то, что спрятал в руке.

      Александр, точно уличенный школьник, невольно разжал руку и показал кольцо.

      – Что это? откуда? – спросил Петр Иваныч.

      – Это, дядюшка, вещественные знаки… невещественных отношений…

      – Что? что? дай-ка сюда эти знаки.

      – Это залоги…

      – Верно, из деревни привез?

      – От Софьи, дядюшка, на память… при прощанье…

      – Так и есть. И это ты вез за тысячу пятьсот верст? Дядя покачал головой.

      – Лучше бы ты привез еще мешок сушеной малины: ту по крайней мере в лавочку сбыли, а эти залоги…

      Он рассматривал то волосы, то колечко; волосы понюхал, а колечко взвесил на руке. Потом взял бумажку со столе, завернул в нее оба знака, сжал все это в компактный комок и – бац в окно.

      – Дядюшка! – неистово

Скачать книгу