LITMIR.BIZ

Скачать книгу

и огня,

      Стихами – как странами

      Он въехал в меня:

      Сухую, песчаную,

      Без дна и без дня.

      Стихами – как странами

      Он канул в меня…

      Занавес

      Водопадами занавеса как пеной

      – Хвоей – пламенем прошумя.

      Нету тайны у занавеса – от сцены:

      (Сцена – ты, занавес – я).

      Сновиденными зарослями (в высоком

      Зале – оторопь разлилась)

      Я скрываю героя в борьбе с Роком,

      Место действия – и – час.

      Водопадными радугами, обвалом

      Шелка (вверился же! знал!)

      Я тебя загораживаю от зала,

      (Завораживаю – зал!)

      …………………………………

      На́те! Рвите! Глядите! Течет, не так ли?

      Загота́вливайте чан!

      Я державную рану отдам до капли!

      (Зритель бел, занавес рдян).

      И тогда, благодетельным покрывалом

      Долу, знаменем прошумя.

      Нету тайны у занавеса – от зала.

      (Зала – жизнь, занавес – я).

      В конце письма речь идет об обрадовавшем отца известии, что его повесть “Воздушные пути”, подвергшаяся в “Русском современнике” цензуре, которая сняла заключительную сцену расстрела, будет напечатана в Берлинском журнале полностью. Из нежелания пускаться в известные им обоим подробности, мучительные для него, папа только мельком упоминает об этом. Через год после издания повести в книге прозы он откровенно писал об этом инциденте в письме к Цветаевой: “Последняя вещь в этом сборнике лишена конца. Это была краткая формула, выражавшая психологический тупик смертной казни, и цензура этот кусок запретила”. Этот эпизод стал первым для Пастернака столкновением с советской цензурой, когда он понял ее безаппеляционную силу. Травля журнала и разгон редакции подкреплялись аргументами, выраженными, в частности, рецензией К. Розенталя в “Правде”, который так обобщал позицию журнала: “«Русский современник» не принял Октября. <…> Сегодняшний день не вызывает в нем ничего, кроме равнодушного и снисходительного презрения” (5 ноября 1924).

      Издание журнала было прекращено, был арестован причастный к нему А. Н. Тихонов, что тяжело отразилось на Пастернаке и вызвало у него решительное намерение отказаться от литературных занятий. Целый год он не мог ничего писать.

      “Пять месяцев я прохлопотал в совершенном забвеньи имен, соревнований, направлений, журнального разврата, журнальных обысков и доносов, которым стал подвергаться перед этим разрывом с литературой (что его и вызвало)”[68], – писал он Цветаевой в том же письме от 2 июля 1925 года.

      Повесть не появилась и в “Беседе”, изъятая из журнала по настоянию Ходасевича, дезинформировавшего Горького о публикации повести в “ЛЕФе”. Но одновременно с закрытием “Русского современника” прекратилось издание “Беседы”. Полный текст повести остался неизвестен.

17. V. <1924> Ленинград

      Холодно, зимний день, дождь, темно, болит животик. Неужели

Скачать книгу