LITMIR.BIZ

Скачать книгу

обидеть.

      – Обидеть? Нет, в обиду я себя не давал, – снова заговорил настоятель, – я всегда считал справедливость главнейшей обязанностью князя по отношению к себе равным, не говоря о челяди.

      – О! – воскликнул Гермоген, – с таким уставом в сердце на Руси долго не протянешь.

      – Так молодой был… – спокойно сказал отец Петр, – силушку да удаль девать было некуда. Весело жил! Но моя бабка-то рассудила, как ты сейчас: «Своим характером долго в Москве не усидишь. А шутки, они закончатся скоро и плохо для тебя».

      А я смеялся.

      Отец Петр закрыл глаза и долго лежал молча. Свечки тихонько потрескивали, а за окном стояла тяжелая зимняя ночь. Небо прояснилось, обнажив холодное мерцание далеких и близких звезд. И лишь изредка в сосняке шумно сваливалась на тропу белая пушистая шапка снега, и снова наступала тишина. Гермоген совсем было подумал, что настоятель уснул, но тот снова открыл глаза и как ни в чем не бывало продолжил:

      – Однажды бабка подзывает меня к себе и тихо на ухо говорит: «Я сейчас к царю пойду». Удивился я и уставился на нее во все глаза. А она мне: «За тебя, озорника нерадивого, словечко замолвить».

      – Ишь ты! – удивился Гермоген, – неужели так и сказала: «К царю пойду».

      – Так и сказала, – подтвердил настоятель, – она ведь еще в детские годы Иоанна Васильевича дружна с ним была. Хоть и старше по годам. Очень красивой Анну-то в молодые годы считали. И будущий Государь питал к ней нежные чувства. Хотя, как говорила мне бабка, между ними ничего не было и быть не могло. Я верю ее словам.

      А когда после пожара в Москве Глинских побили, то Государь рад был, что Анна спаслась. Это бабка мне гораздо позже, по большому секрету, рассказывала.

      Глава II

      Бетон

      1

      Руданский побрился и, как мог, привел себя в порядок. «Так – подумал он, – внешний вид обеспечен, можно двигаться». Вытащил из кармана деньги и сосчитал их – для поездки в Балаклаву и обратно хватало. На всякий случай сунул в карман редакционное удостоверение, хотя на кой оно ему…

      Через час Кирилл уже подходил к знакомому домику на улице Солнечной, где жил Николай. Подойдя к окрашенной синей краской деревянной калитке, он остановился и какое-то время прислушивался, словно пытался по отдельным звукам понять, дома ли хозяин. Где-то залаяла собака, и Руданский, поддаваясь природному порыву, громко закричал:

      – Николай!

      На его удивление, дверь на веранде в тот же миг открылась, и на пороге появился сам хозяин. Глянув на журналиста, он строго спросил:

      – Кто там?

      – Да это же я, – обрадовано отозвался Кирилл и улыбнулся, – не узнаешь?

      – Разные люди ходят, – проворчал Николай, – разве всех упомнишь.

      – Кирилл я, Руданский… Помнишь? Из газеты…

      Николай подошел к калитке и только сейчас узнал Руданского.

      – А… это ты…, – сказал он без энтузиазма в голосе, – а я думаю, кто здесь шляется без дела.

      – Я, я, – подтвердил Кирилл, – открывай

Скачать книгу