LITMIR.BIZ

Скачать книгу

люди Шаманским камнем. Там приносились Байкалу богатые жертвы.

      Иркут (прочимый Байкалом в мужья Ангаре) побежал за ней, но только и успел схватиться за её длинную фату. Тысячи лет течёт Ангара в Енисей водой-слезой, а седой одинокий Байкал стал хмурым и страшным.

      И ведь, на самом деле, Байкал бывает очень свирепым, и лучше от него в такие минуты держаться подальше. Могуч и своенравен Байкал.

      Слово «Байкал» считается также тюркоязычным, происходит от Бай-Куль, что значит «богатое озеро». Некоторые авторы полагают, что это слово происходит от монгольского «Баи гал» – «богатый огонь» или Байгал-Далай – «большое озеро» (море).

      Получается, что без монгольского начала в Сибири невозможно обойтись (и это я считаю знаменательным фактом и для моей семьи)

      Так и мой Илья – наполовину монгол. Но его вторая половина – русская.

      И он, как и Сибирь, неоднозначен, многосложен и харизматичен, притягивающий к себе безвозвратно.

      Мой любимый своенравный, необычный, талантливый, поражающий своим тонким и глубоким внутренним устройством, сын, обладающий ярким творческим воображением, разительно отличающим его от окружающих, мудр не по годам.

      Илья абсолютен и самодостаточен, по причине чего ему никогда не приходилось кого-то из себя изображать, позировать или, тем более, кривляться, чтобы завладеть вниманием или вызвать признание, или чтобы что-то доказать, ибо зачем кого-то привлекать оценить себя, когда он уже оценен Богом. Он сам Бог. Он такой есть.

      Илья, «проживший уже тысячи лет», как сам он о себе сказал 1 января 2015 года, предвосхищая свой Новогодний тост – любим абсолютно.

      Любимый мною, бабушкой (которая уже «там», которая, конечно, по обыкновению, за ним «там» присмотрит) и боготворящей его сестрой, любимый абсолютно.

      Этими тремя женщинами – точно абсолютно.

      Это было в Петербурге, и это был последний его Новогодний тост в его земной жизни. Ему было 33 года.

      Но до этой минуты, а, следуя моему повествованию, – потом, после Иркутска, в жизни Ильи наступает период Улан-Батора, Пекина и Сингапура…

      Глава 5

      «В совершенстве изучив природу вымысла, он особенно кичился званием сочинителя, которое ставил выше звания писателя; я же никогда не понимал, как это можно книги выдумывать, что проку в выдумке; и, не убоясь его издевательски любезного взгляда, я ему признался однажды, что будь я литератором, лишь сердцу своему позволял бы иметь воображение, да еще, пожалуй, допускал бы память, эту длинную вечернюю тень истины, но рассудка ни за что не возил бы по маскарадам».

(Набоков В. В. «Весна в Фиальте»)

      «Я ничего не сочиняю, я пишу жизнь…»

      А еще проще и, более современно об этом сказано у Фредерика Бегбедера во «Французском романе»: «Моя книга готова – осталось только ее написать».

      И вот я ничего не сочиняю, я пишу про жизнь Ильи, сына моего.

      «Закончив» детский сад, Илья одновременно отучился в первом

Скачать книгу