Три поколения. Художественная автобиография (первая половина ХХ века) - Гавриил Яковлевич Кротов

Скачать книгу

пироги. Именинник освобождался в этот день от всякой работы. Подарки были скромными: карамель, конфеты, в общей сложности не более фунта.

      Помню, что битьё кого-нибудь у меня вызывало чувство злобы, и я готов был броситься на мать. Я не мог спокойно видеть, как кто-либо из малышей падал на пол и корчился под ударами, хватая рукой ударенное место.

      Когда мама била меня, я старался извести её тем, что молчал, иногда спрашивал: «Кончила?». Это вызывало новую вспышку гнева, и я получал несколько дополнительных ударов. Побитый, я забивался в угол и представлял себе картину мести: вот я заболел и умер. Мама рыдает над моим трупом и вспоминает, как она жестоко обходилась со мной. Мёртвый, я торжествовал. Иногда во время битья я заявлял матери:

      – Вот умру, так будешь знать.

      Тут же я получал добавку, гораздо больше, чем основное наказание. Но, спустя несколько минут, она прижимала меня к груди и плакала больше моего.

      – Бесчувственный ты растёшь. Не понимаешь, как тяжело мне. Разве я смерти вам желаю? Хочу, чтобы хорошими вы выросли.

      Любили ли мы маму? Этого вопроса мы не ставили перед собой. Мама есть мама, и без неё невозможна какая-либо жизнь. Всё держится на ней, иначе маячит сиротская жизнь, а что это такое мы знали. Вообще, авторитет мамы не подвергался сомнению.

      Тяжело было наблюдать, когда она садилась за стол, закрывала лицо руками и без видимых для нас причин начинала плакать. Мы не лезли к ней и не пытались утешать, но чувствовали себя чем-то виноватыми. Слёзы эти кончались чаще всего словами:

      – Господи, доколе будешь с нами, доколе будешь терпеть нас?!..

      После чего она умывала лицо и снова принималась за работу.

      Иногда мама, окончив работу, уходила вечером в город на несколько часов. Настя, утомлённая вознёй с детьми и мелкой домашней работой, ложилась спать вместе с младшими, а мне поручала «домовничать», то есть ждать прихода матери. Как только уходила мама, я тотчас ставил два чугуна воды в печь и приступал к уборке. Протирал самые дальние уголки, изгоняя пыль, паутину, плесень, перемывал посуду, чистил кастрюли, колыванки, корчаги, мыл полы, стол, лавки, торопясь закончить работу к приходу мамы. И, как ни в чём не бывало, садился за книжку.

      Мать чаще всего приходила расстроенная и тотчас ложилась спать, а утром целовала меня сонного и говорила:

      – Опять ты мне подарочек приготовил, хлопотун ты мой. Спасибо, родной, что жалеешь маму.

      Это была самая высшая награда.

      Свой день рождения мама не разрешала праздновать. И этот день ничем не отличался от обычных трудовых будней. Всё шло своим чередом. Но мы готовились к нему сами. Малыши вечером подносили букеты полевых и садовых цветов, а мы с Настей дарили, сколько я помню, очередную чашку с блюдцем. Мама принимала подарок и тут же требовала отчёта в каждой копейке: здесь была и проданная мной рыба (мой улов) на 3—5—8 копеек, Настя домовничала у соседки, получала 5—10 копеек, подносила барыне покупки – 3—5 копеек, так

Скачать книгу