Сексотрясение. Играй, гормон! - Николай Ващилин

Скачать книгу

Лёха Павлов. Нос длинный с горбом, скулы, как у крокодила. Тоже мне – Юл Бриннер. Мне б такие джинсы…

      Я долго не находил себе места. Жизнь стала пустой и не нужной. Я часами стоял на набережной и тупо смотрел на струящуюся воду. И вот однажды на шумном, прокуренном вокзале, глядя вслед уходящим поездам и вытирая безутешные слёзы, я встретил девушку. Звали ее Люда. Красоты она была неописуемой. Все, что я видел до сих пор, не шло с ней ни в какое сравнение. Она кого-то проводила на поезд и одинокая шла по опустевшему перрону. Изящества ее тела сразу затмили образ Тони. Я пристал к ней, как банный лист. Она сдалась быстро, но не пошло. У нее был тонкий юмор, веселый нрав и склонность к авантюрам. На моё предложение запить мороженное советским шампанским она ответила безоговорочным согласием. Мы пошли в «Север».

      У входа в «Север», растопыривая пальцы, оживлённо беседовали аристократы питерской фарцы во главе с глухонемым Васей. Менты по понятным причинам глухонемых не трогали. А они беззастенчиво «раздевали» фирмачей прямо на Невском. Спутницу мою оценили по достоинству и наперебой стали предлагать для неё модные вещички. Пока Люда лакомилась профитролями в шоколаде, Серега Светлов «сдал» мне для Люды шарфик нежнейшего итальянского шёлка. Вознаградила она меня щедрее царицы Савской. Да ей особенно не нужно было и стараться. Награда у нее была во всем. В прикосновении руки, в повороте головы, во взгляде, в улыбке, обнажающей влажные белые зубки.

      Фарца обычно толпилась в верхнем фойе «Севера» и внизу в гардеробе. Все их внимание было устремлено на клиентов, приходящих сюда тоже не ради профитролей и меренги. Всей тусовкой руководил швейцар дядя Ваня, слуга двух господ. Весь в золотых галунах, с очень важным лицом, которое отображало полное презрение к простым любителям мороженного. Он чинил им всякие мелкие препятствия, не допуская их к сладкому и приберегая места для тех, у кого хватало ума сунуть ему на лапу рубль. Лицо его, как светофор, меняло свой цвет при появлении ментов или известных ему стукачей, из коих он же был первым. Ради наживы он был готов продать родную маму, но не фарцу. Она «несла» ему «в клюве» табош. По цвету его лица фарца чуяла опасность, и всех как сквозняком сдувало в зал, где их постоянно ждали места за столиками, с чего «табош» имели официантки в кружевных передниках и кокошниках.

      Элита Невского ютилась в тесноте кафетерия «Европы». Отстоять полчаса в очереди, а потом сидя за столиком, отметить зорким глазом новых постояльцев, узнать кто что продаёт или кто в чём нуждается было обычным, повседневным занятием нерабочей молодёжи. Здесь разумеется не торговали. Это был «стол заказов». Торговали в подворотнях или в своих норах коммунальных квартир. Но там на страже порядка были бдительные, завистливые соседи. Люда посещала со мной злачные места с интересом, но без восторга.

      В середине шестидесятых открыли кафетерий в ресторане

Скачать книгу