Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга первая - Татьяна Норкина

Скачать книгу

* *

      Первую я встречаю не маму, а… Валентину Васильевну на крыльце нашего клуба. Докладываю, как я сдала экзамен по химии: на 4. Спрашивали очень строго, по-настоящему, оправдываюсь я перед своей учительницей. Обсуждаем получение кислорода из бертолетовой соли, и как это я могла не уравнять?! В.В. говорит, как всегда, строгим голосом, но это относится, по счастью, не ко мне, а к тем, кто составляет билеты: «Бертолетова соль не изучается в школьной программе, вы не должны этого знать». Да я и не знала раньше, а теперь вот знаю; я много чего в Москве узнала. Валентина Васильевна вернётся в школу после перерыва в один год. А я поступила.

      Я оставляю чемодан внизу у лестницы и забегаю на второй этаж к мамочке в библиотеку! Мама! Я поступила!

      Прямо под окнами нашего дома всё раскопали и чинят водопровод, горы глины мешают подойти к калитке. Я встречаюсь и здороваюсь с соседями: Л.В. Борзенковой и Арсентием Пантелеймоновичем, мы с его дочерью Таней Кобец учились в одном классе. «Баба Люба» спрашивает меня злорадно и даже торжествующе (это не передать!): «Дезертировала?!» Ведь я вернулась из Москвы очень рано, ещё вовсю идут вступительные экзамены. Как вполне благовоспитанная девочка отвечаю без малейших эмоций, бесцветным голосом: «Поступила». Что называется, немая сцена. (Не люблю Гоголя, но как это по-другому назвать! где взять слова?!)

      За те почти полтора месяца, что меня не было дома, накопилось много новостей: например, у нас украли мой новый синий велосипед. Вот, пожалуйста, меня не было дома, и уже начинаются непорядки! А что дальше, интересно, будет?! Перед отъездом я, как чувствовала, убрала его в дровяной сарай, подальше, с глаз долой, но какие-то болваны попросили у моих родителей велосипед покататься и потом бросили в ограде на самом виду. А солдаты, наводнившие в то лето деревню, и украли, ведь как им иначе возвращаться в часть из своих самоволок.

      Затем, я замечаю, что в кладовке нет моих кукол; я играла в куклы до 7-го класса, до 8-го класса шила им одежду («одежки»), и после 8-го класса они оказались в кладовке, в коробке, никому не мешали; я их иногда задумчиво и с удовольствием и с сожалением рассматривала; одежду я им шила на настоящей швейной машинке! У самой большой куклы, из Тюмени, был даже новогодний костюм цыганки. К сожалению, я это только теперь поняла, у моих кукол не было имён, а были куклы такие: Московская, Рижская, по названию города, откуда кукла привезена.

      Я спрашиваю у мамы, где мои куклы. Она очень недовольна тем, что я заметила, что кукол нет, и тем, что спросила. Постепенно выясняется, что кукол моих мама отдала соседям. У Московской куклы была даже школьная форма, с гипюровыми воротничками и с чёрным фартуком; затем, я связала ей длинное, до полу, очень модное платье из ярко-зелёных шерстяных ниток; впрочем оно ей не шло почему-то.

      Но самая большая модница была Рижанка, её папа привёз мне из Юрмалы, мне приходилось накручивать её красивые короткие пепельные волосы на плойку, сделанную из старой перьевой ручки. Эту плойку я накаливала на огне спички. А у Тюменской куклы была настоящая чёрная

Скачать книгу