Скачать книгу

Во всех органах власти на местах знали правду, но мало кто решался нарушить «традицию». Чиновники считали, что докладывать Пекину надо ровно то, что там хотели услышать. Они боялись разочаровать столичные власти, чтобы не лишиться постов, – особенно после кампании против правых уклонистов. К тому времени эта компания уже уничтожила большую часть партийцев, способных выступить с критикой «большого скачка».

      Вдобавок ко всему прочему все газеты и средства массовой информации находились под строгим контролем государства, а потому несогласные – если таковые еще оставались – не имели шанса высказаться. В то же время ввиду отсутствия независимых источников информации китайцы привыкли верить всему, что передавали подконтрольные государству СМИ. 16 июня 1958 года самый знаменитый и наиболее авторитетный китайский ученый Цянь Оюэсэнь опубликовал в газете China Youth («Чжунго Цинняньбао»] статью, в которой говорилось, что теоретически с одного му земли можно снимать до 25 тысяч килограммов риса или пшеницы, поскольку растения усваивают 30 % получаемой ими солнечной энергии[52]. Статья особо не обсуждалась, и Мао Цзэдун воспринял ее как теоретическое доказательство целесообразности «большого скачка» в сельском хозяйстве.

      Строго контролируемые СМИ замалчивали иные точки зрения, так что Пекин пал жертвой собственного вмешательства в дела печати. Министерство сельского хозяйства, наивно принимая на веру поступавшие с мест сообщения о необычайно высоких урожаях, выступило с прогнозом, согласно которому производство зерновых в 1958 году должно было повыситься почти на 70 %. Мао Цзэдун вместе с другими представителями центрального аппарата поверил, что пора задуматься о хранении и реализации избытков зерна (Sun Jian 1992: 244). Неудивительно, что в 1958 году у крестьян изъяли больше зерна, чем раньше, а в 1959-м – еще больше. Экспорт зерновых вырос с 1,93 миллиона тонн в 1957 году до 2,66 миллиона в 1958-м, 4,16 миллиона в 1959-м и 2,65 миллиона в 1960-м – прежде чем в 1961 году Китай перешел к импорту. В 1959 году Мао объявил, что производство зерновых в Китае достигло 375 миллионов тонн, однако в действительности было собрано около 170 миллионов (Ibid.). Как это ни абсурдно, Китай агрессивно наращивал экспорт зерна в то самое время, когда миллионы крестьян умирали от голода.

      Еще одним трагическим обстоятельством стало движение за повсеместную выплавку стали в кустарных доменных печах – пожалуй, самое памятное начинание эпохи «большого скачка», которое привело к резкому сокращению производства зерновых, а следовательно, к росту смертности в пораженных голодом местностях. В ноябре 1957 года Мао отправился в Москву во второй и последний раз, чтобы принять участие в празднованиях, посвященных 40-летию Великой Октябрьской революции. Лидеры всех социалистических стран с огромным почтением относились к Мао – самому старшему, самому харизматичному из коммунистических вождей. Даже официальный хозяин торжества, Н.О. Хрущев, которого нельзя было упрекнуть в излишней скромности, демонстрировал уважение к китайскому гостю.

Скачать книгу


<p>52</p>

China Youth. 1958. June 16.