LITMIR.BIZ

Скачать книгу

зову кроншнепа, перекрывшему гулко-тоскливый бой туманного колокола, который служил ориентиром в ее переменчивом, кружащемся, неопределенном мире. Ей стало зябко. От промозглой сырости не спасали даже нагретые на печке кругляши сланца. В конце концов она положила один такой камень себе на грудь и вскоре задремала под его теплым весом.

      Не успели ее веки сомкнуться, как новый сон уже был готов пронестись через сознание, и от этого сна впоследствии сохранились два отчетливых образа: громко поющая коноплянка в свободном полете над Темзой и молодой человек, глядящий на безнадежно пустой горизонт.

      Туманный колокол не прекращал свой скорбный звон.

      II

      4

      Его выворачивало наизнанку на верхней палубе парома, так что он прозевал момент, когда белые утесы Дувра проступили сквозь октябрьскую хмарь.

      На протяжении почти всего плавания через пролив море было относительно спокойным, неторопливо перекатывая пологие волны, но и этого оказалось достаточно, чтобы остатки его завтрака – яичница с ветчиной – выплеснулись на палубу вскоре после того, как судно вышло из Булонской гавани.

      Над его головой проревел пароходный гудок, и Дрейк со стоном изверг очередную порцию рвоты, забрызгавшей его ботинки. Он редко думал о своем отце-моряке, но в таких ситуациях не мог его не вспомнить. И сейчас он гадал, случалось ли тому хоть раз в жизни страдать подобным образом: едва держась на ватных ногах, согнувшись пополам и что есть сил цепляясь за леер, испытывать безотчетный, необъяснимый страх.

      С приближением к берегу на верхней палубе собиралось все больше пассажиров – элегантных мужчин и женщин, оживленно болтавших и тыкавших пальцами вдаль. Что такое, неужто Вера Линн[8] запела у него в голове – или это поет какая-то женщина позади? Он обернулся, и женщина быстро отвела взгляд. Наверно, стоило хотя бы вытереть рот, прежде чем оглядываться. Он перенес вес тела на леерное ограждение и повернул голову навстречу приближающейся Англии. Может, поприветствовать ее взмахом руки, в знак исполнения долга? Он покинул этот берег в 1940-м и вот сейчас, семь лет спустя, вернулся с горьким привкусом желчи во рту. И это, пожалуй, было символично.

      На причале в Фолкстоне над головами сходивших по трапу людей опасно раскачивался автомобиль, выгружаемый краном с парома. Пассажиры болтали о своих планах на выходные, о близящейся королевской свадьбе[9] – и никто не вспоминал о войне. Даже удивительно, с какой быстротой жизнь вернулась в мирную колею. Он обогнал попутчиков, торопясь на объявленный поезд до вокзала Виктория и рассчитывая переночевать в Лондоне, прежде чем продолжить путь на юго-запад.

      Всего одна ночь, думал он, это же не слишком большая задержка, верно? Всего один вечер, чтобы пройтись по знакомым местам и увидеть то, что уцелело после всех бомбежек.

      Он вошел в купе, где молча сидели трое мужчин и одна женщина, пристроил чемодан на багажной полке, снял пальто и шляпу, стараясь никого не потревожить. Затем сел на свободное место и, когда поезд тронулся, сунул в рот мятный леденец.

Скачать книгу