LITMIR.BIZ

Скачать книгу

и похрустывая сушеными овечьими катышками из кислого молока, запивая сыр душистым настоем из горных трав, слушая шумливые порывы ветра за дверью, гул в ущельях, скрип деревьев и стук осыпающихся камней, они долго молчали. Легкой и простой встречи с Ишаном не получилось, тяжесть усилилась. Да и не ради старого долга заехал он к старику – нужны ему эти деньги, когда на кону сама жизнь!

      Бестолковая и его, но ее может скоро не стать…

      Камни летят словно пушинки, а прочно стояли.

      Непоколебимо.

      Многое кажется непоколебимым и вечным, пока впритык не коснется. Судьба словно глина, из которой можно слепить ночной горшок, а можно… Быть горшком полезно, но лучше уж… саблей.

      Мстительной и жестокой в самом последнем сражении.

      Горшки разбиваются и у сабли свой срок… Камни рассыпаются и уже никому не нужны. Никому…

      Разгоняя дрему, видения прошлого – грустного и досадного – приносили смятение. Наконец он сочувственно произнес:

      – Старый ты стал, Ишан, в пещере закрылся. Умирать одному всегда трудно.

      Снова, сочувствуя старику, он говорил для себя, о себе, своей скорой смерти и своем одиночестве, о чем старику говорить бессмысленно.

      – Какой ты: один остался Ишан! – Старик рукавом старого, вконец изношенного халата под затрапезной безрукавкой-овчиной, вытирал глаза, выступивший пот на лбу. – Я давно рядом с большой дорогой, кто-то всегда завернет. Вон, шкура висит, вчера заезжали с овечкой.

      Нет-нет, не о том они говорили! Совсем не о том, о чем думали! Странное сходство их душ поражало. Гудулу его почувствовал, оказавшись однажды в пещере Ишана совершенно случайно, и как привязался. С той поры, даже делая крюк, при случае всегда заезжал, ни разу не объясняя, зачем. А старик никогда не спрашивал, принимая открыто, всем сердцем. И денег, помощи никогда не просил, Гудулу сам помогал, когда мог. Словно своему отцу, мол, возьми, у меня кое-что завелось. Старик казался беззащитным, жалким, болтливым, даже легкомысленным, но тутуна тянуло к нему. Кто его знает, но ведь бывает, когда кто-то нужен тебе, а кого-то лучше никогда не видеть. Покидая самовольно Маньчжурскую армию князя Джанги, Гудулу по дороге в Ордос наметил одну остановку. Только одну. В этой пещере. Хотел поговорить с Ишаном, так и не сумев поговорить с князем. С Ишаном было важнее. Просто, хотя куда и зачем разогнался. Похоже, не получится. Одно дело убить китайца-солдата, китайского воеводу или генерала, черт бы их побрал с презрением к тюркам, и другое – когда всё сбивается в кучу. В обычном набеге понятно: того, кто ловит и догоняет, придется убить, а так… Убивать или пощадить: замахнувшись, саблю не остановишь… Об этом он собирался сказать князю, устав носить в себе желчь презрения к своим высокомерным гегемонам. Оказалось, неловко говорить, что едва ли вернется – князь ничего не поймет. А Ишан был способен понять, тутун думал всю дорогу, спешил. Ишан должен был понять смятение души, утратившей поводыря… Души, утратившей чувства и жажду

Скачать книгу