Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914 - Лора Герд

Скачать книгу

благоприятную почву в идеологии. Для России это была старая идея восстановления Византийского царства, господствующего над всем православным миром, над всей ойкуменой; только центром этого мира теперь становилась Российская империя и ее столица[87]. Концепция Третьего Рима, начало которой было положено иноком псковского Елеазарова монастыря Филофеем в XVI в. и имевшая поначалу чисто эсхатологический характер, гласила, что после падения второго Рима-Константинополя в мире остается только одно православное царство – Московское. Россия – единственная хранительница истинной православной веры, а ее столица призвана стать Третьим Римом, центром христианской ойкумены. На этой идее основывалась вся русская философия истории до середины XX в[88]. Провозглашение московского патриаршества в 1589 г., в котором русские усматривали непосредственное преемство с Византией, и царское коронование Ивана Грозного, признанное в 1560 г. восточными патриархами, явились актами, утверждавшими за Московской Русью авторитет прямой наследницы Византийской империи. Дальнейшему развитию этих взглядов способствовали постоянные поездки представителей восточного духовенства за материальной помощью в Россию в XVI и особенно в XVII в. С XVII в. Россия рассматривалась православными христианами Османской империи как их будущая освободительница от турецкого ига; более того, некоторые иерархи добровольно помогали русскому правительству, доставляя сведения военно-политического характера (самым известным из них был иерусалимский патриарх Досифей)[89].

      Мечты об освобождении силой русского оружия, бытовавшие на Востоке поначалу только в пророчествах и народных песнях, с XVIII в. обрели практическое воплощение в совместных действиях русской армии и флота во время средиземноморских кампаний. Триумфом ближневосточной политики России были победоносные войны второй половины XVIII в., в результате которых она не только приобрела большие территории по Черному морю, но и заключила Кючук-Кайнарджийский договор 1774 г., согласно которому впервые получила официальное право покровительства православному населению Османской империи, то есть право открыто вмешиваться во внутренние дела Турции. Греческий проект Екатерины II был первым полумифическим-полуреальным планом восстановления Византийского православного царства[90].

      В соответствии с заявкой России на восстановление Византии и освобождение христиан Османской империи, главной опорой ее ближневосточной политики являлась православная церковь. Поддержка православия на Востоке стало знаменем русской политики в этом регионе вплоть до начала XX в., а опора на греческую и славянскую иерархию и общая вера с широкими слоями многонационального православного населения Османской империи являлась идеологическим оружием этой политики, – оружием, которого не было ни у одной из конкурировавших с Россией европейских держав. Поэтому ближневосточная политика Российской империи вплоть

Скачать книгу

<p>87</p>

Идея Третьего Рима, которая приобрела политическое значение для России в XVII в., при Петре I была подчинена западной доктрине империи. В XIX в. русские историософы пытались привести обе идеи в гармонию. Что касается русских политиков имперского периода, то большинство из них не задумывались над смыслом теории, но только использовали ее чисто инструментально.

<p>88</p>

Из обширной литературы по истории идеи «Третьего Рима» укажем только: Синицына Н. В. «Третий Рим». Истоки и эволюция русской средневековой концепции (XV–XVI вв.). М., 1998.

<p>89</p>

История отношений России с православным Востоком в XVI–XVII вв. и формирование византийской политической идеологии на русской почве подверглись систематическому изучению московским профессором Н. Ф. Каптеревым: Каптерев Н. Ф. Характер отношений России к православному Востоку в XVI и XVII столетиях. Изд. 2. Сергиев Посад, 1914; Он же. Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством (1667–1707 гг.). М., 1891; Он же. Сношения иерусалимских патриархов с русским правительством с половины XVI до конца XVIII столетия. СПб., 1895.

Идеи Каптерева нашли развитие в новейших исследованиях: Фонкич Б. А. Греческие рукописи и документы в России. М., 2003; Каштанов С. М. Россия и греческий мир в XVI веке. М., 2004; Ченцова В. Г. Икона Иверской Богоматери (очерки истории отношений греческой церкви с Россией в середине XVII в. по документам РГАДА). М., 2010; Чеснокова Н. П. Христианский Восток и Россия. Политическое и культурное взаимодействие в середине XVII века. М., 2011; Панченко К. А. Иерусалимский патриарх Парфений (1737–1766) и Россия: непонятый союзник // Вестник церковной истории. 2010. № 3–4. С. 271–285.

<p>90</p>

Hosch Е. Das sogennante «griechische Projekt» Katharinas II // lahrbücher für Geschichte Osteuropas. 1964. Bd. 12. S. 168–206; Маркова О. П. О развитии так называемого «греческого проекта» (80-е гг. XVIII в.) // Вопросы методологии и изучения источников по истории внешней политики России. М., 1989. С. 5–46; Арш Г. А. Предыстория греческого проекта // Век Екатерины. Дела балканские. М., 2000. С. 209–213; Стегний П. В. Еще раз о греческом проекте Екатерины II. Новые документы из АВПРИ МИД России // Новая и новейшая история. 2002. № 4. С. 100–118.