Скачать книгу

головогрудь паука в кипе и пенсне, нависшую над ней. Паук, видимо сжалившись, навалился на неё всем своим многотонным телом и отправил в небытие, ввёл в беспамятство. В какой-то момент бреда у неё случился выкидыш. А когда она снова стала ощущать мир и начала самостоятельно ходить в туалет, гнусавый старый гинеколог вынес ей страшный медицинский приговор – она никогда не сможет иметь детей.

      Война заканчивалась для неё долго. Ещё полтора года после победы она работала медсестрой в госпитале, где выходили её. Потом вернулась в Москву, в свою комнату. За время её отсутствия Яков Семёнович сделал своими все комнаты их коммуналки. Все остальные жильцы исчезли, благодаря заботам опытного следователя. Впрочем, семья Якова Семёновича и он сам не мешали ей жить, видимо он хорошо помнил, что тогда, до войны, она была освобождена из под ареста. Ведь такое редко встречалось, а значит неспроста.

      Боевые пауки, отпраздновав победу, начали делать доселе невиданное – они стали плести паутину. Их паутина окружила Настю, сжало время, создав квазипокой кокона: работа, ночные дежурства и много-много стояний в очередях. Через полгода после демобилизации отменили карточки и в магазинах возникли дорогие продукты. Только очереди меньше не стали, а даже увеличились. Жители всей страны стали съезжаться в Москву за продуктами и за одеждой, поскольку нормальное снабжение едой и одеждой власть смогла создать только в одном столичном городе. Немало её пришлось посидеть в очередях к кабинетам начальников для того, чтобы получить свою отдельную квартиру.

      Получила она однокомнатку в Черёмушках, а потом ещё несколько взмахов вздохов в паутине-коконе и вышла на пенсию. Устала, тяжело дежурства в больнице стала переносить, ноги заболели. Да и передвигаться стало трудно, постоянно преодолевая натяжение паутины.

      Безделье пенсионерки оказалось одиноким и тоскливым. Поскучав несколько месяцев, вспомнила речи паука агитатора из детства и нашла себе замечательную работу – стала следить за красотой, устроилась смотрительницей в Пушкинский музей. Четыре часа в день созерцания картин и посетителей, приобщения к таинству творений, поглазеть на которые приходят люди со всего мира.

      Вначале её дежурства проходили в зале английской живописи. Там она увидела первое чудо – портрет русско-польской графини Воронцовой, нарисованный карандашом. Общее объединяло судьбы её и Воронцовой. Та, кажется, недолго любила поэта Александра, Александра Пушкина, как и она недолго любила своего Александра. Обычно она тихонечко, чуть подремывая, сидела в углу зала, напротив розовой шторки, закрывающий рисунок и наблюдала за сотней не любопытных посетителей, проходящих мимо. И если она замечала любопытных, захотевших приоткрыть сокровище, то немедленно подходила, сама открывала шторку и любовалась вместе с людьми на рисунок графини, сделанный на холсте. Впрочем, она не могла долго выносить

Скачать книгу