Скачать книгу

на какую-то вонючую колючку, словно на икону. Она бы ещё охранника рядом поставила».

      Пёрышкин любил издеваться над кактусом – тыкал ручкой, выдёргивал иголки и поливал коньяком, приговаривая: «Пей, маленький, это тебя утешит. Может, и подрастёшь, распрямишься немного, а то смотреть тошно – сморчок какой-то». Но кактус не рос. Наверное, коньяк был некачественный.

      Да, всё здесь осталось по-прежнему: и Пёрышкин, и коньяк в сейфе, и кактус, и старенький компьютер возле окна, и строго смотрящие со стены портреты французских классиков… Вика поёрзала на стуле… Ну да, и та самая противная пружинка, которая впивается в мягкое место, едва повернёшься – стул так и не отремонтировали. Да и вообще, пора бы сюда новую мебель закупить. А впрочем, что должно было измениться? Прошло-то не так уж и много времени – меньше года.

      Пёрышкин, засунув руки в карманы, расхаживал по комнате. Время от времени он брал со стола чашку, делал несколько глотков, и вновь продолжал своё движение от стола к двери, от двери к шкафу, от шкафа к окну. Иногда он что-то еле слышно бормотал и почёсывал затылок.

      Вика с улыбкой наблюдала за ним.

      – Вы бы сели, Владислав Иванович.

      Пёрышкин вскинул голову.

      – А? Что? – рассеянно переспросил он. – Не обращай внимания. Ты же знаешь, у меня привычка совмещать работу мозгов и ног. Не могу сидеть на месте, когда о чём-то думаю. Эх, какой же я все-таки неисправимый эгоист! – он хлопнул себя по лбу. – Опять увлёкся своими дурацкими мыслями, а о том, как у тебя дела, даже не поинтересовался. Ну, рассказывай! Как мама?

      Вика вздохнула и опустила глаза.

      – Понял. На больную мозоль наступил. А ты не таи горе в себе, излей душу – легче будет. Лучше ей хоть?

      – Сейчас уже да.

      – Дома? В больнице?

      – Дома, даже работать пытается.

      – Ты-то сама работаешь?

      Вика кивнула.

      – А где, если не секрет?

      – В казино.

      – Серьёзно? Как тебя туда занесло? Народ обжуливаешь?

      – Ага, шулер я, Владислав Иванович!

      – Не обижайся, я ж так, шутя. Платят-то тебе хоть нормально?

      – А, так… – Вика поморщилась и махнула рукой.

      – Ну, тысяч десять-то уж дают, наверное.

      – Если бы…

      – Что? Меньше? Так это эксплуататорство получается! Наживаются на студентах!

      Пёрышкин задумчиво почесал подбородок и пару раз прошёлся от окна до двери. Потом остановился перед портретом Ромена Роллана, прищурившись, посмотрел на него и негромко пропел: «Очарованная душа… За душой у души ни гроша…» Обернулся к Вике и продолжил прерванный разговор.

      – Живёшь с мамой сейчас?

      – По-разному. Когда у неё, когда у себя. В декабре дедушка умер. Теперь я в его квартире.

      – Так вы бы сдавали лучше. Деньги-то не лишние.

      – А мы и собираемся сдавать, просто пока ещё жильцы не подыскались, а мне оттуда и на учёбу, и на работу

Скачать книгу