LITMIR.BIZ

Скачать книгу

в Лондоне), помещенная на сороковой странице.

      Поскольку я долго и со многими подробностями говорил о пользовании словарем, о дефинициях, о невозможности получить с их помощью точное определение и поскольку нормальный читатель вряд ли склонен выяснять значение такого слова, как «апокатастасис», то позволю себе привести три определения, приведенные в полном словаре Фанка и Уогнелла:

      «1. Возврат к или по направлению к прежней точке или состоянию; восстановление; полная реставрация.

      2. Теология. Окончательное восстановление святости или милости Божьей по отношению к тем, кто умер без покаяния.

      3. Астрономия. Периодический возврат вращающегося тела к определенной точке на его орбите».

      В сноске на странице 4 Сантьяго приводит следующую цитату из «Вергилия» Ж. Каркопино[89] (Париж, 1930):

      «Слово „апокатастасис“ использовали уже халдейские мудрецы, чтобы описать возвращение планет небесной сферы в точку их начального движения. Греческие же доктора употребляли это слово, чтобы описать восстановление здоровья пациента».

      Что касается маленькой книжечки Фредерика Картера «Символы откровения», то читателю, возможно, будет интересно узнать, что именно автор этой книги снабдил Д. Г. Лоуренса бесценным материалом для написания «Апокалипсиса». Хотя сам Картер этого не знал, но из его книги я почерпнул материал и вдохновение, благодаря которым смогу когда-нибудь написать «Дракона и эклиптику». Это завершение, или краеугольный камень моих так называемых «автобиографических романов», будет, как я надеюсь, вещь сжатая, прозрачная, алхимическая – тонкая, как облатка, и абсолютно герметичная.

      Величайшей из всех таких маленьких книжечек, несомненно, является «Дао дэ цзин»[90]. Полагаю, это не только образец высшей мудрости, но и творение, уникальное по степени конденсации мысли. Как философия жизни оно не только сохраняет достоинство рядом с куда более объемистыми философскими системами, предложенными великими мыслителями прошлого, но и во всех отношениях, на мой взгляд, их превосходит. Там есть один элемент, который делает его совершенно отличным от других философских построений, – юмор. За исключением прославленного последователя Лао-цзы[91], появившегося несколько веков спустя, мы не встретимся с юмором в этих возвышенных сферах, пока не дойдем до Рабле. Будучи в такой же мере врачом, как философом и писателем с могучим воображением, Рабле представил юмор именно тем, что он есть на самом деле, – великим освободителем. Однако рядом с тонким, мудрым, одухотворенным бунтарем старого Китая Рабле выглядит неотесанным крестоносцем. Нагорная проповедь являет собой, возможно, единственное короткое послание, способное выдержать сравнение с миниатюрным евангелием Лао-цзы, евангелием мудрости и душевного здоровья. Быть может, это послание является более возвышенным, чем труд Лао-цзы, но я сомневаюсь, что в нем содержится

Скачать книгу