LITMIR.BIZ

      Неожиданные трудности возникли у нее там, где она их меньше всего ожидала. Уже набравшая определенный опыт и увидев, что у нее в основном получается, и все ее хвалят, она удивилась, когда Мытаркин по много раз стал заставлять ее переигрывать сцены, в которых, по его мнению, она играла хорошо.

      – Не то, все не то, – повторял он сердито.

      – Я не пойму, что вы от меня хотите? – в сердцах спросила она. – Что именно вам не нравится?

      – Все! В первую очередь ты не нравишься, хотя ты играешь не плохо. Но не так, как я хотел бы.

      – Тогда я совсем ничего не понимаю. Играю не плохо, а вам это не нравится. Скажите, что вы от меня хотите?

      – Представь себе, что у тебя бандиты убили отца и мать.

      Она не могла представить, чтобы у нее убили еще и мать, но послушно кивнула.

      – Что бы ты сделала в этом случае? Если судить по тому, как ты играешь, в лучшем случае ты поставила бы им памятник и два-три раза в год приходила на могилу и плакала. Как делает, к сожалению, большинство.

      – А что я еще могу сделать? – тихо спросила она.

      Мытаркин словно ожидал этого вопроса.

      – Вот! В этом все и дело! Прежде всего нужно задать себе этот вопрос! Но его никто не задает, потому что уверен заранее, что ничего не сможет сделать. А преступники об этом знают и никого не боятся. А ты попробуй помозговать, что ты сможешь сделать в своем случае. Не обязательно в таком, как с Ритой. И знай, что преступник храбр лишь с теми, кто его боится. Тут не обязательно быть сильнее его физически. Главное, быть сильнее его духом, волей. Да, таких мало, согласен. Но они есть! А их должно быть много! Для этого я и снимаю фильм. Я имею в виду таких, которые, приходя на кладбище, не могут спокойно смотреть в глаза убитым на фотографии, отводят в сторону взгляд, потому что им кажется, что покойники смотрят на них с укором, требуя возмездия. Такие люди не могут спать ночью и однажды вскакивают с горящими глазами и приказывают себе: «Все! Ты должен что-то сделать!»

      – Но я действительно не знаю, что смогу сделать! – воскликнула Лида со слезами на глазах и с такой страстью, что режиссер выкатил еще больше глаза и заорал в ответ:

      – Вот так хорошо! А теперь спроси себя, готова ли ты умереть ради этого?

      – Откуда я знаю, если я даже мышей боюсь? – спросила она растерянно. И вдруг добавила горячим шепотом. – Да я готова! Готова!

      – Федор! Где ты, черт тебя побери!