Скачать книгу

прохладных клавиш и сыграть что-нибудь любимое, из детства.

      Пока не подошла ближе. Белые клавиши были покрыты трещинами и сколами, несколько вовсе отсутствовали. Похоже, музыку в этом доме не слишком любят.

      Дверь в дальней стене была приоткрыта. Оттуда и раздавались голоса. Прислушавшись, я узнала Бабуру и старушку, поэтому вошла без страха.

      Это действительно была кухня. С большой, давно не белёной печью, вдоль которой были вывешены пучки трав. Судя по тому, что травы лежали и по всему устью, летом её редко использовали. Зато в углу топилась дровяная плита с закопчённым чайником и сковородкой, на которой скворчала яичница.

      Под распахнутым окном стоял деревянный стол, с обеих сторон расположились длинные лавки, во главе стоял единственный табурет.

      Женщины сидели на лавках, друг против друга и ожесточённо спорили.

      – Да говорю же тебе, Иста, я сама видела! Всё ей передалось, если не больше.

      – Не может быть! Если барышня наша тудыть, то и это с нею должно.

      – Что за шум, а драки нет? – я решила не подслушивать, тем более всё равно не понимала, о чём они.

      К тому же мне обещали объяснения, а в животе уже требовательно урчало, напоминая, что организм со вчера не кормили. А он, бедненький, всю ночь и утро подвергался разным стрессам.

      Увидев меня, женщины замолчали.

      Бабура спохватилась и бросилась к плите. При её габаритах, двигалась женщина весьма легко и ловко управлялась с кухонной утварью. Я решила, что она здесь отвечает за готовку.

      – Садись, деточка, – старушка отодвинула табурет, чтобы мне было понятнее, куда садиться. При этом и голос, и лицо у неё были уж больно жалостливые. Как будто мне предлагают не завтрак, а последнюю трапезу приговорённого.

      Я опустилась на табурет. Иста осталась стоять рядом, продолжала смотреть на меня и горестно вздыхать.

      Бабура раскладывала по тарелкам яичницу, одуряющий аромат которой щекотал ноздри и заставлял исходить слюной. Наконец женщина поставила передо мной широкое блюдо с глазуньей, украшенной душистой зеленью, кружочками огурцов и дольками томатов. На краю уместился ломоть тёмного хлеба, щедро намазанный густой сметаной.

      По обе стороны тарелки опустились трёхзубая вилка и столовый нож, а на колени мне постелили матерчатую салфетку.

      Я взяла вилку в правую руку, решив, что добрые женщины простят мне пренебрежение этикетом. Не похожи они на чопорных аристократок, да и есть хотелось сильно.

      Я наколола на острые зубцы хрусткий огурчик, поднесла его ко рту и вдруг поняла, что что-то не так.

      Бабура точно положила яичницу на три тарелки. Но две из них остались на столе у плиты. Да и сами женщины продолжали стоять у меня за спиной, не спеша присоединяться к завтраку.

      – Эй, вы чего? Есть не будете? – я оглянулась сначала через правое плечо, потом через левое. Посмотреть на обеих одновременно никак не получалось.

      – А ты не побрезгуешь с нами за одним столом трапезничать? – усомнилась Бабура.

      Так они что, мне уступили

Скачать книгу