Когда я узнаю об этом - Хьюго Борх Расследования Андрея Дубровского

Скачать книгу

было какое-то наказание.

      Я побежал по кромке поля, ну как побежал? Скорее перебирал ногами, такой походкой Богатырева в роли Шилова в «Свой среди чужих…». Только у меня роль выходила «чужой среди чужих». Шел, пока дыхание не стало тяжелым, пока силы не иссякли. Добрел до малинника, плевать, что это чьи-то дачи, зарылся в его густых зарослях, как в одеяле.

      Завалиться и уставиться на небо. Иногда это помогает.

      Все слетело, как шелуха. Буквально все: катаклизмы со здоровьем, разлад с женой, предательство друзей, подставы и изгнание с работы, увольнение, безденежье, долги – все показалось мне таким мелким и малозначимым под этим небом.

      Полежал. Вышел к реке, скинул «кроссы», одежду и забежал в воду. У-ух! Ледяная! Но как бодрит.

      Однажды в детстве с дружком Сашкой ныряли с деревянной вышки, река обмелела от летнего палева. Разбег, кувырок в воздухе и долетаешь едва ли не до середины реки. Прыгали там и другие, пока не вынесли одного мертвым. Прыгнул он без разбега и разбился, как оказалось, на дне торчал ржавый кусок сенокосилки, неизвестно когда попавшей туда с поля. Мы с Сашкой тогда переглянулись, ПЕРЕД КАЖДЫМ ПРЫЖКОМ чей-то голос будто предостерегал, и прыжок делали как можно дальше, на 2–3 метра от обрыва. Потом один тракторист на «Белорусе», тросом вытащил сенокосилку из реки. Она была скрыта водой под самым обрывом. Выходило, если бы кто-то из нас прыгнул слабо, это был бы его последний прыжок.

      И мы снова прыгали. Но знали, у нас больше никогда не получится отрываться от земли так далеко, ведь мы будем думать о препятствии под обрывом.

      Детство вспомнилось, – это всегда улыбка на лице, поворот головы куда-то в левую верхнюю точку…, чего уж там.

      …В деревню зашел, когда размотал бинты, одежда высохла, пятна крови размылись. Конечно, после безмыльной стирки вид был так себе, но черный цвет штанов и рубашки выручал.

      Попросил одну хозяйку перебинтовать, та без лишних слов согласилась. Хотел спросить, как проехать в город на автобусе. Собаки срывались с цепей. И тревожны были взгляды и голоса хозяев. «Да ну вас!» Шел мимо. Вслед слышал брань.

      Шел и вспоминал Тургенева, «Отцы и дети»: «Места, по которым они проезжали, не могли назваться живописными. Поля, все поля тянулись вплоть до самого небосклона, то слегка вздымаясь, то опускаясь снова; кое-где виднелись небольшие леса и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги…».

      По пути стал замечать, что пригорок, на который прилег, вода в колодце с веселым ведром, – это вносит в мое зыбкое существование какой-то смысл, помогает, дает силы, если бы не рана в боку. Но когда ты пьешь ледяную колодезную воду – это не сравнить ни с чем.

      Прошел немало километров, – спасли кроссовки. Вот что значит, надевать на похороны кроссовки, – если отколошматят, все равно дойдешь куда надо.

      …Так я бродил по берегу реки, пока не наткнулся на пацана лет шести-семи, который опознал во мне Лешего. Так

Скачать книгу