Кровавый век - Мирослав Попович

Скачать книгу

и в чьих руках хлебы их».

      Три больших вопроса – это вопрос о хлебе, совести и власти.

      И ответ Алеши Карамазова Соблазнителю-Ивану – гениально прост: «А клейкие листочки, а дорогие могилы, а голубое небо, а любимая женщина! Как же жить-то будешь, чем ты любить-то их будешь?»

      Эта полнота и целостность жизни, экзистенция, радость и стихия бытия – это и есть основа «братства во Христе», православной субстанции «русскости», расширенной до всеславянства и всечеловечности. Как и у Тютчева, холодная рациональность политиков несовместима с этой «народной стихией», поскольку политико-правовое пространство вторгается между народом и государством и лишает их искреннего и непосредственного единства. «Католический клир», европейская политическая элита у Достоевского лишает народ ответственности, беря все на себя. Отделение свободы от политики, перенесение проблемы выбора от парламентов и газетной полемики до решения на религиозной, христианской основе в каждом конкретном жизненном конфликте, что есть добро, а что зло, – вот путь к нерасчлененному единству бытия и сознания в «русской идее».

      Свобода является свободой выбора оценки, а не свободой выбора действия. В результате складывается особое русское решение проблемы свободы воли – способ противостояния неумолимой судьбе через ощущение судьбы.

      В поэзии Тютчева этот фатализм был почувствован Блоком, который отметил его эллинский трагический характер. Полнее всего Тютчев выразил его в стихотворении «Два голоса» – в ответе на стихотворение Гете «Символы», написанное как масонский гимн. У масона Гете нет судьбы – его призыв к терпеливому труду человека-каменщика преисполнен оптимизма. Перекликается с масонским гимном стихотворение Тютчева только обидами – молчат могилы предков, и молчат зори над нами (вспомним слова Канта о двух наибольших тайнах: звездного неба над нами и морального закона внутри нас. Молчаливые могилы предков отзываются в нас лишь тайной морального закона). Стихотворение-реплика Тютчева (которое потрясло через полвека Александра Блока) звучит так:

      1

      Мужайтесь, о други, боритесь прилежно,

      Хоть бой и неравен, борьба безнадежна!

      Над вами светила молчат в вышине,

      Под вами могилы – молчат и оне.

      Пусть в горнем Олимпе блаженствуют боги:

      Бессмертье их чуждо труда и тревоги,

      Тревога и труд лишь для смертных сердец…

      Для них нет победы, для них есть конец.

      2

      Мужайтесь, боритесь, о храбрые други,

      Как бой ни жесток, ни упорна борьба!

      Над вами безмолвные звездные круги,

      Под вами немые, глухие гроба.

      Пускай олимпийцы завистливым глазом

      Глядят на борьбу непреклонных сердец.

      Кто, ратуя, пал, побежденный лишь Роком,

      Тот вырвал из рук их победный венец.

      Оба голоса-концепции дуэта судьбы и человека преисполнены, как отметил Блок, античного трагизма: человек не властен

Скачать книгу