LITMIR.BIZ

Скачать книгу

увы, не закончил. Его исключили – после того, как первые работы девятнадцатилетнего парня опубликовал «Бюллетень барона Феррюсака».

      – Галуа одержим! – воскликнул один из преподавателей, прочитав свежий номер. – Одержим бесом математики!

      Поначалу Шевалье еще мог понять, чем «одержим» друг. Математику знал неплохо, по крайней мере в объеме учебника Лефебра де Фурси. Перелистал ради интереса «Элементы геометрии» Лежандра. Для Галуа толстый том Лежандра был настольной книгой. Вскоре он заявил, что «это» слишком просто. Когда же Огюст интересовался, куда занесло друга, тот честно пытался объяснить.

      Его слова Огюст запомнил.

      «Это же элементарно! Представь себе снежинку, вершины которой отстоят друг от друга на шестьдесят градусов. Представил? Если снежинку повернуть вокруг оси, проходящей через ее центр перпендикулярно к плоскости, на шестьдесят градусов, или на число градусов, кратное шестидесяти, то ее вид в целом останется неизменным, даже если какая-нибудь вершина и изменила свое положение. Ясно? Операция, которая оставляет общий вид фигуры неизменным в этом смысле, называется операцией симметрии...»

      Снежинку Шевалье вполне себе представлял – большую, холодную, бледно-синего цвета. О снежинках писал великий Кеплер, чуть ли не стихами. Зачем ее поворачивать вокруг оси?

      Одержимый...

      Одержимого изгнали – с шумом, с позором, с публикацией коллективного письма. Шевалье в те дни изучал конструкцию тюремных решеток и мог лишь изумиться. Он, член нелегального Общества Друзей Народа, на иное обращение не рассчитывал. Но его друг не социалист, он – ученый! Лучший математик школы...

      Лучшего осудили за лень и аморальное поведение. Огюст узнал это, сидя на скамье подсудимых и читая свежую «La gazette de L’Ecole». Прокурор, обиженный невниманием к своей громовой речи, с ехидством поинтересовался: в чем причина «крайнего цинизма» обвиняемого? Шевалье, сбитый с толку, не огрызнулся, а обстоятельно изложил суть дела. Тут уж заинтересовался судья, чей двоюродный брат, как выяснилось, был непременным секретарем Академии Наук.

      Шевалье оправдали.

      Кажется, знакомство с Галуа стало не последней тому причиной.

      Они не виделись больше месяца, после того, как Галуа перевели в тюремную больницу Фолтрие. Не по вине Огюста – в его последний визит Эварист заявил, что не хочет отравлять друзей «ипохондрией». Огюст обиделся. Обиделся и сейчас – на мертвого. Написать каким-то «инициалам»...

      Н. Л., В. Д. – кто это?

      Ну конечно! Не быть ему сыщиком! Н. Л. – Николя Леон, их общий приятель, драматург и кандидат в новые Дюма! Точнее, соратник и графоман. Такому и «Нельской башни» не написать.

      «...И убийца не раз являлся ей в снах!»

      Шевалье зло ухмыльнулся. Не напишет – и не надо. Зато ответит! Если потребуется – несколько раз. Сначала ему, затем – в полицейском комиссариате. А еще лучше – в Директории Общества Друзей Народа.

      Похороны в субботу, 2 июня 1832 года. Новое Южное кладбище – оно же кладбище Монпарнас.

      Огюст

Скачать книгу