Предназначение. фантастический роман - Николай Михайлович Лапшин

Скачать книгу

на Василия, стоявшего с недоуменным видом.

      От группы женщин, сидевших в беседке перед домом, отделилась одна и подошла к приехавшим. Старушка оказалась довольно моложавой и приятной на вид.

      «Баба Нина, принимая гостей и собирайся в гости – сказал Митрофанович и запел – поедем красотка кататься, давно я тебя не видал!»

      «Вот старый козел, набулькался уже! Куда только гаишники смотрят?» – проговорила она приветливо улыбаясь.

      «Пошли в дом» – позвала баба Нина гостей.

      Вошли в квартиру. Везде чистота и патриорхальный уют. Дом был старинной постройки, большие комнаты, потолки высокие, более трех метров. Изразцовая печь топилась из кухни, из нее доносились запахи жаркого и еще чего-то вкусного. Баба Нина увела Митрофановича на кухню, откуда, нет – нет да и доносились смешки, а иногда и взрывы хохота. Аннушка попросила мужчин раздвинуть стол и вместе со Светкой принялась накрывать его. Баба Нина принесла жаркое. Митрофанович предложил друзьям выйти на улицу покурить, чтобы не мешать женщинам. Солнце клонилось к закату. Чтоб не стоять на улице и не сидеть с любопытными старухами, они сели в машину. Открыли все двери и закурили. Митрофанович, сбросив с себя маску шутника, начал расспрашивать Василия откуда он родом, кто его родители, как ему служится. Иногда он пытался втянуть в разговор Гришку, но тот отвечал односложно:

      «Да. Нет.»

      Пройдясь по Васькиной биографии, Митрофанович перешел на местные новости, потом на общесоюзные. Добрался он и до Генсека КПСС. В его речи послышались гневные и резкие слова:

      «Какая перестройка, какая демократия, какая гласность? Да он же п….р страну развалил и продает ее вместе с нами! Жулье развел и в ранг их ввел – „кооператоры“. Народ с голоду в лавки ломится, жрать нечего. Карточную систему ввел. Слыхал от братков, что в лагерях зэкам пайку урезали, работы нет, туберкулез заедает. Эх, парни, Сталина на них нет! – Митрофанович примолк, потянул затухшую сигарету, с отвращением ее отбросил и выдохнув из себя водочный перегар, продолжил – водку превратил во что? Травят народ, одной рукой льют, другой в ЛТП сажают. Призывают народ вести трезвый образ жизни. Барыги охирели, толкают бутылку Андроповки, по пятнадцать-двадцать рублей, да еще требуют к себе уважение и подход. Я одного пнул, так он меня ментам сдал, паскуда, хотя в багажнике его машины, лежало три ящика водки на продажу. А все это демократия, социализм с человеческим лицом и наш Генсек с меткой и компанией!»

      От разглагольствований Митрофановича их избавила Аннушка, позвавшая мужчин к столу. Митрофанович смолк на полуслове, на лице у него появилась улыбка и перед друзьями был прежний, не озабоченный жизнью, веселый человек.

      «Артист» – подумал Васек, идя следом за Гришкой.

      Бурлаков наклонившись, чтобы завязать шнурок на ботинке, тихо сказал:

      «Ты, сержант, с Митрофановичем будь молчаливей, сука он оперативная. Зубы потерял, но навредить, наподличать, еще может. Усек!»

      В зале

Скачать книгу