LITMIR.BIZ

      На следующий день было запланировано знакомство с родителями Лены. Вначале я познакомился с ее отцом. Звали его Владимир Павлович. Я припер ему из Питера нашей фирменной «Ливизовской» водки, за что он меня поблагодарил и поставил бутылку в бар. Как оказалось позже, он практически не употреблял спиртного. Хорошо хоть оценил сам факт дарения! Мужчина он был довольно вежливый, интеллигентный и приятный в общении. Правда, впоследствии выяснилось, что он был довольно занудным и чересчур упертым в своих радикальных политических взглядах (в степени куда большей, нежели обычные рассуждения за столом о ситуации в стране). Но по большому счету для меня это не было проблемой. Пусть говорит что хочет – я киваю и поддакиваю, а сам мысленно благодарю его только за одно: за классную дочь.

      Мама, Варвара Васильевна, была очень тихой и застенчивой женщиной. Она даже несколько терялась при разговорах со мной, становясь немного рассеянной. Но было видно, что у нее добрая душа, и к тому же она хорошо готовила – это факт!

      И вот ситуация… Пока женщины что-то колдовали на кухне, отец увлек меня в комнату и, разумеется, задал несколько стандартных вопросов: кто я, чем занимаюсь, и т. д. Затем он – видимо, убедившись, что я приличный и воспитанный молодой человек, – спокойно стал мне рассказывать что-то о своей работе, о какой-то технике, потом неожиданным образом перешел на разговор о самолетах… А я не мог адекватно воспринимать то, что он мне говорил! Потому что с утра мы с Леной успели еще немного пообжиматься, и моя проблема с болящими тестикулами снова напомнила о себе, да еще как! Прогресс был налицо – теперь мне уже было не до улыбок: лицо было серьезным и сосредоточенным, поскольку я не мог сконцентрироваться ни на чём, кроме собственной боли. А Владимир Павлович, разумеется, был доволен, что его так внимательно слушают, и всё никак не мог отпустить меня, чтобы позволить хотя бы отползти в какой-нибудь угол и закатить глаза…

      Я не помню, как прошли тогдашние посиделки. Вроде всё было хорошо и родители моей девушки остались довольны увиденным, то есть мной. Мне было всё равно – я дожидался вечера…

      Я знал, чтó надо было делать. Раньше мне было неловко – при бабушке, спавшей в соседней комнате, – но от боли надо было как-то избавляться. Поэтому, толком не успев пожелать спокойной ночи и довольно рано уйдя в свою комнату спать, я лег на диван и как следует подрочил. От души!

      …Это было просто грандиозное облегчение! Боль ушла, а я с блаженной улыбкой заснул. Завтра был мой последний день в Чебоксарах.