Скачать книгу

побольше, – заговорил, медленно приподнимаясь вслед за ним, Кишенский. – Покажите что-нибудь осязательное и тогда…

      – Что тогда?

      – Я, может быть, тысяч за семь не постою.

      – Нет; с вами, я вижу, надо торговаться по-жидовски, а это не в моей натуре: я лишнего не запрашивал и еще сразу вам пятьсот рублей уступил.

      – Да что ж по-жидовски… я вам тоже, если хотите, триста рублей набавлю… если…

      – Если, если… если еще что такое? – сказал, натягивая перчатку и нетерпеливо морщась, Горданов.

      – Если все документы в порядке?

      Горданов дернул перчатку и разорвал ее.

      – Нет, – сказал он, – я вижу, что я ошибся, с вами пива не сваришь. Я же вам ведь уже сто раз повторял, что все в исправности и что я ничего вперед не беру, а вы все свое. Мне это надоело, – прощайте!

      И он совсем повернулся к выходу, но в это самое мгновение драпировка, за которою предполагалась кровать, заколыхалась и из-за опущенной портьеры вышла высокая, полная, замечательно хорошо сложенная женщина, в длинной и пышной ситцевой блузе, с густыми огненными рыжими волосами на голове и с некрасивым бурым лицом, усеянным сплошными веснушками.

      – Позвольте, прошу вас, остаться на минуту, – сказала она голосом ровным и спокойным, не напускным спокойствием Кишенского, а спокойствием натуры сильной, страстной и самообладающей.

      Горданов остановился и сделал даме приличный поклон.

      – Дело, о котором вы здесь говорили, ближе всех касается меня, – заговорила дама, не называя своего имени.

      Горданов снова ей поклонился.

      Дама села на диван и указала ему место возле себя.

      – Предложение ваше мне почему-то кажется очень основательным, – молвила она поместившемуся возле нее Горданову, между тем как Кишенский стоял и в раздумьи перебирал косточки счетов.

      – Я отвечаю моей головой, что все, что я сказал, совершенно сбыточно, – отвечал Горданов.

      – О цене спора быть не может.

      – В таком случае не может быть спора ни о чем: я вам даю человека, удобного для вас во всех отношениях.

      – Да, но видите ли… мне теперь… Я с вами должна говорить откровенно: мне неудобно откладывать дело; свадьба должна быть скоро, чтобы хлопотать об усыновлении двух, а не трех детей.

      – На этот счет будьте покойны, – отвечал Горданов, окинув взглядом свою собеседницу, – во-первых, субъект, о котором идет речь, ничего не заметит; во-вторых, это не его дело; в-третьих, он женский эмансипатор и за стесняющее вас положение не постоит; а в-четвертых, – и это самое главное, – тот способ, которым я вам его передам, устраняет всякие рассуждения с его стороны и не допускает ни малейшего его произвола.

      – В таком случае мы, верно, сойдемся.

      – Девять тысяч пятьсот рублей?

      – Нет; я вам дам восемь.

      – Извините; это, значит, опять надо торговаться, а я позволю себе вам, сударыня, признаться, что до изнеможения устал с этим торгом. В старину отцы наши на тысячи душ короче торговались, чем мы на одного человека.

      – Да; отцы-то ваши за душу платили сто, да полтораста рублей, а тут девять тысяч! – заметил Кишенский.

      – Все

Скачать книгу