LITMIR.BIZ

      Говорят, что это происходит в торжественной обстановке. Говорят, что ученики (преподаватели так и продолжают называть их «детьми», хотя в среднем им уже исполнилось от двадцати трех до двадцати пяти лет, а некоторым из них – и вовсе больше тридцати, но это в редких, исключительных случаях), приходят на торжественную линейку наряженные. Белый верх, черный низ. Девушки – в черных до колена юбках. Не дай Бог надеть юбку короче колена! Тогда завуч, эта стервозина, сожрет с потрохами, а остатки праха с вышеупомянутой злосчастной юбкой сожжет и развеет по ветру. А учитывая специфику нашей школы все это вовсе не метафора! Впрочем надо заметить, что оба директора ШКОЛЫ, будучи мужчинами, относятся к таким юбкам весьма снисходительно.

      Говорят, парни приходят на торжественную линейку аккуратно причесанными. В выглаженных белых или светло-розовых рубашках, в брюках с аккуратно отутюженными стрелочками.

      Говорят, что после всех торжественных речей оба директора, по очереди, возвращают выпускникам способности, отобранные в начале обучения, и во много раз преумноженные… Все это делается с пафосом и должно запомниться на всю жизнь!

      Говорят, так должно быть по традиции… Вот только в моем случае все пошло не так!

      ***

      Была середина мая. Дни стояли теплыми, а вечера – душными, пыльными и тоскливыми. Таким же душным и пыльным был воздух в тренажерном зале, где мне по плану нужно было заниматься еще двадцать минут на беговой дорожке, а затем еще полчаса на других тренажерах.

      – Макс, – услышал я голос Демида и обернулся. Он, судя по виду, стоял возле меня как минимум минуту, но заметил я его только сейчас.

      – Что?

      – Я говорю, тебя директор вызывает… Просил сходить за тобой…

      – Черный или Белый? – глупо спросил я, чувствуя себя при этом как Гарри Поттер, уговаривающий распределительную шляпу отдать его в хороший Гриффиндор, а не в плохой Слизерин.

      Видимо, Демиду в голову пришла та же мысль, поскольку он усмехнулся.

      – Черный, – ответил он, ехидно улыбаясь. Впрочем, в его глазах все же читалось сочувствие.

      Мир внутри меня замер, а затем рухнул и разбился к чертям собачьим! Что поделать: мы, воспитанные на русских народных сказках, где добро побеждает зло, а добрые богатыри навешивают оплеух злым иноземным врагам, стремимся быть светленькими, чистенькими и пушистенькими. По крайней мере – казаться такими самим себе! Именно поэтому все ученики ШКОЛЫ хотели получить обратно свой Дар из рук Белого.

      Повторюсь, что в моем случае все пошло не так!

      Я вытер вспотевшее лицо полотенцем и, выключив беговую дорожку, направился к выходу, ведущему в Черный коридор.

      – Макс, подожди! – окликнул меня Демид. – Они в парилке. В нашей! – Он взглядом показал на пристроенную к мужской раздевалке маленькую сауну, куда мы заходили после тренировок.

      – Они? – опять глупо спросил я, хотя обо всем уже догадался. Скверно…

      – Ага. Он и его сын. Макс, сочувствую…

      Я похлопал его по спине, попутно отметив, что он и правда мне сочувствует. Хороший парень, честный и добрый. И – всегда мне симпатизировал. Да, если бы не мой дурной характер, мы вполне могли бы стать друзьями. И почему мы с ним враждовали все эти годы?

      Стоп. А откуда я все это знаю? Неужели мои способности уже возвращаются ко мне?