Девять писем об отце - Елена Сазыкина

Скачать книгу

напротив – письменный стол и темное окно. По всей видимости, до позднего рассвета еще было далеко.

      Человек подошел к контуру письменного стола и нащупал выключатель. После темноты тусклый свет настольной лампы показался ему яркой вспышкой. Он высветил несколько отдельных листов, в беспорядке разбросанных по столу. Человек собрал листы и бегло их проглядел. Они были исписаны стихами с многочисленными исправлениями. Человек поморщился то ли от боли, то ли от недовольства. «Все не то», – прошептал он и отправил листы в корзину для бумаг. Взгляд его при этом упал на стоявшую у стола гитару.

      Было необходимо во что бы то ни стало записать приснившуюся песню. Но сперва – избавиться от боли. Он достал из ящика маленький флакончик, и положил таблетку под язык. После этого он вновь взял гитару, выключил свет и отправился на кухню. Там он принялся наигрывать мелодию. Партию ударных исполняло его собственное сердце, чей стук был аритмичным для уха врача, но не для уха музыканта. Сердце воспроизводило размер 6/8 – как раз тот, что звучал в его сне. Человек играл и играл, и с каждым куплетом мелодия выходила все более чисто, пальцы уже легко вставали на нужные лады, и вот, наконец, он улыбнулся, довольный результатом.

      Отложив гитару, он вышел из кухни, но тотчас же вернулся с парой чистых листов. Теперь он записывал слова новой песни, по ходу оттачивая рифмы. Над готовыми строчками, словно точки над «i», он расставил гитарные аккорды. Закончив, он чуть отстранил от себя лист бумаги и окинул взглядом свое сочинение:

      Лети, душа моя, лети!

      Свободная от оболочки,

      Лети! Я не сумел пройти

      Наш путь до самой дальней точки.

      Я рад, что грянул праздник твой,

      Когда в саду пьяно от вишен.

      Но в грустный день сороковой

      Не торопись подняться выше.

      Увидишь, тучу переждя,

      Как полетит с ограды птица,

      И с каплей светлого дождя

      Слеза твоя ко мне скатится

      1. Калуга

      Есть мнение, что жизнь каждого человека начинается с яркой вспышки, что именно так воспринимается начало жизни младенцем, выходящим из утробы матери на свет Божий.

      Исай эту первую вспышку, к сожалению, не запомнил. Скорее всего, она была им воспринята как нечто само собой разумеющееся. Дети вообще воспринимают жизнь как данность, так чего уж ждать от младенцев? Рождение, по сути своей, – событие вполне ординарное, даже обыденное (спросите у акушеров). Да и как, скажите на милость, можно зафиксировать собственное начало, когда сама Вселенная не оставила нам свидетельств своего зарождения, отдав на откуп ученым и богословам неразрешимый вопрос откуда произошел весь этот сложный и необъятный мир.

      Однако Исай запомнил другую вспышку – с нее, собственно, и начался отсчет. Вспышка эта, как ни странно, имела мало связи с началом. Скорее, она могла предвещать лишь преждевременный конец. Но тогда, будучи четырех лет от роду, он не мог этого знать.

      Вероятнее всего, дело происходило в конце осени или в начале зимы, потому что было очень холодно. И темно.

Скачать книгу