Вот ты какая, Россия - Николай Талызин

Скачать книгу

момент, когда только один охранник, другого не видно. Кидается бойцу на шею кричит, воет, причитает, что это её муж, родименький её. Сунет румыну узелок, тот рукой и махнёт. Солдата мигом под яр. Там глину брали годами, такие ямы, норы наковыряли, что и во век не сыщешь. Там и прятали до темна. А потемну проводим до воды, и плыви, боец, через Дон, добирайся до своих да иди освобождай нас. Спасали десятками. И никто ни разу не продал. Хоть бывали и осечки, ходили ведь под дулом. И надеялись-таки, может и наших-то кто-нибудь так же спасёт.

      Вот вы говорите, что мы подвиги совершали, что нас награждать надо. Нет, вы не правы. Это из теперешнего времени так кажется. А тогда это было просто необходимость, наша человеческая потребность, долг перед людьми. Общее горе, общая беда объединяет людей, силы им придаёт. А к страху потихоньку привыкаешь. На всякую беду страхов не наберёшься. Страхов много, а смерть одна. Только потом понимаешь всё, что случилось и то, что Господь нас миловал.

      Был, правда, с пленными один случай, который всю станицу в страхе держал несколько месяцев.

      Уже давно фронт под Сталинградом был. А зимой-то наши их назад погнали. А это осенью случилось, поздней осенью. Только лёгкий ледок на реке образовался и то с большими серыми полыньями и незамерзающими протоками. Промозгло, сыро. Грязь и холод. Из дома зря без нужды не выйдешь. Голодать уж начали. Немец вконец разорил.

      И вот как-то под утро к соседке, наш дом третий с краю, а её крайний, постучали. Страха уже не было: стучат – надо открывать. Стоят у порога два советских бойца и третьего держат под руки. Откуда они? Бог их знает. Фронт давно, как за Доном. Грязные, оборванные, черти, одно слово. По одёжке и не поймёшь, чьи люди. Лишь глаза говорят: наши. Стоят и молчат. Молчит и Даша, соседку так звали. В избу пустить – фрицы расстреляют, прогнать – сил таких нет, чтобы своих гнать. Сами бойцы начали разговор:

      – Ты, тётка, не бойся, мы уйдём. Только помоги нам с раненным. Не можем мы его через полузамёрзший Дон переправить. Сами-то уйдём, не ваше дело как. А он не сможет.

      Пошла Даша по подругам, кому довериться можно, посоветоваться: как быть? Вот где страх начал гулять. Ведь за эту помощь немцы могли всю станицу вместе с детьми уничтожить. Тётя Катя детей не имела, она и забрала раненного:

      – Мне одной отвечать, одной пропадать, если что…

      Ушли бойцы вдвоём, обещали вернуться за товарищем, но мы их больше не видели. А раненный у тёти Кати на полатях остался. Да-да, баба Катя, вы же её знаете. Это она сейчас старенькая и дряхленькая, а тогда была казачка боевая, постарше меня на десяток лет, но уж очень боевая была. Ни водой, ни огнём не остановишь.

      Ночью в избе, а днём – то на сеновале, то в хлеву, то с кем-то из соседей сговориться и там прячет. Человек не иголка: скоро про бойца вся станица прознала. Врачей нет, а лечить надо, раны тяжёлые. Только через пять-семь дней в сознание пришёл. Сашей назвался, вроде бы лётчиком. Всей станицей тайно

Скачать книгу