Скачать книгу

такое чудо!

      Мальчик полюбил эти стихи про снег и часто вслух, для себя, читал, меняя интонации, и виделся себе то задумчивым Пастернаком, то загадочным Северяниным, то богоподобным Блоком…

      Когда Надежда Павловна прочла Лёнькины стихи, она насмешливо хмыкнула, потом презрительно пожала плечами, и, наконец, обратила свой взор на трепетно ожидавшего мальчика:

      – Слушай, Коваленко, ты не обижайся, но я всегда говорю правду. Чтоб никаких иллюзий, а то потом – больнее. Не надо тебе писать.

      – Почему?.. – подбородок Лёньки задрожал. Это было так стыдно, стыдно! Бог с ними, со стихами! – заплакать стыдно! Весь кружок смотрит!

      – Ну, почему, – Гипербола красиво наклонила голову, – нелепо всё это. Чёрный снег какой-то… Где ты это видел? Ну, никакого воображения!

      – Видел, – погибал Лёнька, – знаете, как сажа…

      – Сажа?! – занервничала Надежда Павловна. – Мальчик мой, запомни, снег – искристый, серебристый, голубой! Слепящий, наконец! Но чёрный? – глупо. Да и про собаку, кстати, – чистый бред и непоэтично.

      – А вот Пастернак… – Лёнька не мог вот так, совсем без боя, распроститься со своей любовью.

      – Так то ж Пастернак! А ты – кто? – скривилась Надежда Павловна.

      Больше Лёнька стихов не приносил.

      – Правильно бросил, – одобрила Гипербола.

      Нет, не бросил Лёнька. Хотел, но не смог. Тот, большой и сильный, сидящий в нём, не давал покоя, и мальчик записывал, записывал… И прятал. Подальше.

      Правильно, мальчик, прячь. А мы будем верить, что встретится ещё тебе в жизни умный, талантливый учитель, который обрадуется твоему чёрному снегу. И поможет тебе.

      Из жизни проезжающих

      – Вот вы говорите, бить нельзя, – горячилась попутчица. А как же из него тогда человека сделать?!

      Анне Егоровне бесконечно надоела эта Катя, и она уже не могла дождаться своей станции. Конечно, в дороге скучно, но уж лучше б ехали сами: попутчица заговорила почти насмерть и Анну, и её сына, семнадцатилетнего Сашку, который, правда, нашёл для себя выход:

      – Мам, я пойду, пообщаюсь, там ребята во втором купе…

      – Недолго смотри, сынок, может, люди отдохнуть хотят, неудобно.

      – «Не рыдай, родимая, встреча недалёко!» – беспечно пропел баламут-Сашка и тут же «испарился».

      – Ну, вот видите, – обрадовалась Катя, – что это за обращение с матерью? Сразу видно: не битый!

      – Нормальное обращение, – обиделась Аннушка. – Он у меня хороший.

      – А был бы ещё лучше. «Битие определяет сознание», – умная, между прочим, шутка! Меня вот мать-покойница лупила, как сидорову козу, бывало, и вовсе ни за что. В страхе держала! Я не смела лишний раз и взглянуть на неё. Так зато сейчас – толковая, и судьбу хорошо сложила. Я-то теперь – завмаг, с такими людьми за ручку – вам и не снилось! Спасибо матери: как услышала она тогда, что я в педучилище наладилась – так косу мою на руку намотала, да об пол пару раз головой, для ума! – Катерина визгливо засмеялась, затряслись все её

Скачать книгу